В погонах

Майор Пупкин и империалисты

10 МАРТА 2011 г. ЕВГЕНИЙ ПАХОМОВ

Настоящую фамилию этого майора я забыл, но она действительно была похожа на Пупкин, поэтому солдаты его так и прозвали. Я попал в армию на излете советских лет, когда в казармах оказалось немало призванных со студенческой скамьи. И наша острая на язык братия, обалдевшая от армейской действительности, начала с того, что придумала ехидные клички всем офицерам-преподавателям, и в памяти моей от многих из них только прозвища и остались.

В нашей роте Пупкин отвечал за воспитательную работу, каковую он понимал несколько однообразно – он честно пытался заставить нас ненавидеть НАТО, а также империализм, в обширное понятие которого входило все иностранное и «чуждое» (это словцо он особенно любил). Заграницу майор ненавидел абсолютно искренне и столь же искренне хотел уберечь нас от нее (даже отобранные у солдат порнографические открытки он на полном серьезе называл «империалистическими»).

Поначалу на пупкинских занятиях мы оттягивались, как могли, переглядывались, хихикали. Помню, как один из бойцов заслужил похвалу майора, заявив, что империализм — это «черный шабаш, а также кровь, пот и слезы». Бедный майор не знал, что речь идет о любимых рок-группах этого парня. Но вскоре выступления антиимпериалиста Пупкина стали нас изрядно раздражать.

Справедливости ради должен сказать, что мужик он был незлой, не орал матом, не видел в солдатах «недоразвитых баранов», которых нужно «постоянно приводить в чувство», что отличало его от многих других офицеров и, в особенности, от сержантов «учебки». Даже отпускал желающих в неурочное время в библиотеку части, считая это полезным, что, строго говоря, было с его стороны нарушением распорядка.

Но только речь заходила о загранице его, как пружина подбрасывала. В своих лекциях он рассказывал нам какие-то дикие истории, подсмотренные, наверное, в третьесортных советских фильмах про засланных шпионов. Помню, например, как он уверял, что «если вы стоите на посту», то «могут так загримировать шпионку, прямо, как вашу знакомую, чтобы вы ее подпустили, и она все увидела». Да что там знакомую — «так ее загримируют, что от матери вашей не отличите!»

У моего сослуживца сержант нашел в тумбочке дневник, в котором тот в числе прочего написал, как нас гоняли на хозработы на старый артиллерийский склад. Узнав об этом, Пупкин вышел из себя: «Да за такие письмули ТАМ миллион дадут!!» Мол, рассекретил склад, гад такой!

Самое удивительное, что он все это заявлял с абсолютной убежденностью. Мы тогда все недоумевали — то ли он и впрямь болван, то ли нас считал за таковых.

На самом деле, полагаю, он просто боялся. Боялся потому, что рушилась его система мира, привычная и удобная, в которой майор занимал почетное место. Начиналась Перестройка, появлялось все больше информации об окружающем мире, сильно отличавшейся от привычной майору. Но майор все жил в клетке, где вокруг с ракетами наперевес стояли империалисты, а также шпионы, загримированные под родственников солдат.

Впрочем, прошло пять месяцев учебы, и нас перебросили в строевые полки, где начались новые приключения. Майор Пупкин, казалось, окончательно ушел в прошлое. С тех пор все изменилось, не слишком долго еще просуществовал СССР. Наша «учебка» — знаменитый на всю советскую истребительную авиацию казанский ШМАС (школа младших авиационных специалистов) тоже больше не существует. В его строгих кирпичных корпусах теперь размещается какой-то торговый центр.

Но тут, переписываясь в Интернете с бывшем сослуживцем (он теперь довольно успешный художник и живет в Поволжье), я узнал интересную новость. Мы веселили друг друга воспоминаниями об «учебке», и тут мой товарищ и спрашивает: «Помнишь Пупкина? Представь, переживает второе рождение!»

Оказывается, майор (ставший уже подполковником в отставке) теперь превратился в активиста какой-то партии (мой приятель не знал, какой именно, но, полагаю, правящей) и также стал членом какого-то военно-патриотического то ли союза, то ли общества. Словом, он теперь ездит по клубам, воинским частям и вроде даже (держитесь!) школам с лекциями о международном положении и модном нынче «месте России в мире».

Представляю себе эти лекции! Держись, НАТО, майор Пупкин идет!

Забавно (чтобы не сказать – печально), что именно в наше время он опять оказался востребован. И остается лишь пожелать сидящим на этих лекциях нынешним жителям казарм терпения. И чувства юмора, конечно.

Фотография РИА Новости