21 ДЕКАБРЯ 2009 г.

Как мы все знаем, идиомой "свобода слова" обозначают такой конституционный порядок, при котором любая общественная организация (если ее деятельность не запрещена по решению суда) обладает безусловным и ничем (кроме законов природы и чисто технических факторов) не ограниченным правом формировать свою корпоративную точку зрения по тем или иным актуальным вопросам, а затем публично ее высказывать и отстаивать. Церковь (умма, сангха — нужное подчеркнуть) располагает указанным правом ровно в той же степени, что и какой-нибудь профсоюз или политическая партия.

 

Более того, в контексте долговременной и вялотекущей социальной трансформации, которую вот уже какое десятилетие переживает наша страна, восполнение законодательства и судопроизводства моральными суждениями, как это, например, регулярно делает "медиасообщество", а также каждый из нас у себя на кухне (или где там теперь формируется пресловутый консенсус), остается достаточно естественной стратегией и для церкви или иной массовой религиозной организации, которая вполне может использоваться далеко за границами пресловутой "церковной ограды", в политике или экономике ровно в той же степени, что и в частной жизни.

 

Тем не менее, подмена институциональной судебной власти самоназначенными общественными советами — чрезвычайная и достаточно опасная мера, некогда уничтожившая не только российскую, но и французскую, а еще того раньше (правда, не навсегда) британскую монархию, в частности — из подобного сорта практик, уместных только в условиях крупномасштабной экономической, политической или техногенной катастрофы (каковой, собственно говоря, и является революция), некогда выросла пресловутая "власть советов"; надеюсь, авторы обсуждаемой здесь инициативы имели в виду не это.