В экономике
Итоги года. Рождественская история
3 ЯНВАРЯ 2014 г. МАКСИМ БЛАНТ
Уходящий год оставляет весьма неоднозначное ощущение, сродни тому, что бывает, когда послушаешь страшную рождественскую историю со счастливым концом. И дело не только в неожиданном, на грани чуда, освобождении Михаила Ходорковского. Не только в освобождении Марии Алехиной и Надежды Толоконниковой, амнистии части фигурантов «болотного дела» и активистов «Гринпис» — событиях ожидавшихся, но оттого не менее радостных. По количеству как вполне реальных, так и надуманных угроз, реализация каждой из которых чревата была весьма серьезными последствиями, а то и вовсе экономическим коллапсом в мировом масштабе, 2013 год побил все рекорды.
Однако европейский валютный союз так и не распался, а к концу года экономика Германии окрепла настолько, что позволила надеяться на то, что в следующем году немецкий локомотив вытащит зону евро из затяжной рецессии. И если все будет развиваться в том же русле, можно констатировать, что в минувшем году в европейском долговом кризисе произошел перелом к лучшему.
Битва между республиканцами и демократами в американском Конгрессе так и не привела к полномасштабному политическому кризису, дефолта по американскому госдолгу не случилось, а случилось (опять же в самом конце года) еще одно маленькое чудо — непримиримые противники достигли компромисса и приняли бюджет. Сокращение бюджетных расходов оказалось не столь фатальным для экономики США, и рост к концу года ускорился. Что дало повод сверхосторожному главе ФРС Бену Бернанке начать сокращение программы экстренного стимулирования экономики. Так что о переломе можно говорить и в отношении к Новому свету.
Про две неслучившиеся войны — в Сирии и Иране, — которые в какой-то момент казались абсолютно неминуемыми, и говорить нечего. Понятно, что воевать никто не хотел, прекрасно отдавая себе отчет, к каким катастрофическим последствиям (особенно если говорить про Иран) это может привести, но подобные вещи редко кого останавливают. Еще более удивительным выглядит тот факт, что существенное ослабление напряженности на Ближнем Востоке не привело к обвалу мировых цен на нефть, который прогнозировался многими аналитиками после того, как «военная премия» станет неактуальной.
Одним словом, к концу года драматизм ситуации сменился робким оптимизмом. По крайней мере, за пределами России. У нас тоже вполне уместно говорить о переломе, вот только ни к чудесам, ни к оптимизму этот перелом не располагает. И перелом этот был не одномоментным, а растянулся он на весь год, который для экономики стал худшим с кризисного 2009-го. За минувшие 12 месяцев серьезно изменились умонастроения в правительстве, в экспертном сообществе, у инвесторов и населения. Даже по официальной риторике и экономической дискуссии это видно.
Вот, к примеру, давно ли мы слышали такое словосочетание, как «модернизационный прорыв»? А «государственно-частное партнерство»? А «инновационная экономика» или «социально-ориентированное государство»? По нынешним временам в приличном обществе за «модернизационный прорыв» и помидором могут кинуть, а в неприличном и лицо пострадать может. Что же до «государственно-частного партнерства», то после фантастических масштабов воровства в Сочи нужно обладать полным отсутствием либо совести, либо мозга, чтобы произносить эти слова. То есть теми же качествами, которые заставляют утверждать, что пенсионная реформа, на которой государство надеется сэкономить десятки миллиардов рублей, приведет к повышению пенсий. Так что для российской экономики 2013 год стал годом утраченных иллюзий. Пожалуй, единственный, кто продолжает играть записного оптимиста, на голубом глазу верит в выполнимость «майских» указов и требует их исполнения — это их автор, Путин. Завидное упорство. Его бы — да в мирных целях.
Переломным для страны год стал и в другом, еще менее приятном смысле. Все предыдущие годы, наблюдая растущие в геометрической прогрессии масштабы воровства либо невероятно неэффективного использования ресурсов, я не уставал удивляться богатству страны, которое позволяет государству после всего еще и какие-то социальные функции выполнять, поднимать (пусть не так быстро, как у чиновников и служащих госкомпаний) уровень жизни населения. Однако в 2013 году на всех богатства страны хватать перестало. А поскольку на себе экономить государственные и окологосударственные люди не привыкли и воровать они меньше не собираются, «меньше есть» (перефразируя известный анекдот) придется всем остальным. Что же до борьбы с коррупцией, то до тех пор, пока главным коррупционером в стране остается сельский учитель Илья Фарбер, всерьез обсуждать решимость властей побороть это явление, бессмысленно.
Так что к началу 2014 года в позитиве остается лишь несколько улучшившееся после освобождения части политзаключенных настроение. Улучшившееся не настолько сильно, чтобы забыть о тех, кто продолжает сидеть или только готовится отправиться в места заключения. Но и настроение, по крайней мере, в экономике — это не так уж и мало. Не даром же с таким тщанием замеряются настроения потребителей, инвесторов, топ-менеджеров. Вдруг в следующем году чудеса продолжатся, и такая эфемерная субстанция, как настроение, выльется во что-то более существенное.