В обществе
Из-за Олимпиады в Европе узнали про СОРМ
6 ФЕВРАЛЯ 2014 г. АНДРЕЙ СОЛДАТОВ, ИРИНА БОРОГАН
Благодаря Олимпиаде в Сочи российским спецслужбам удалось практически невозможное. В мировых дебатах вокруг электронной слежки, начатых благодаря разоблачениям Эдварда Сноудена, речь шла только о слежке со стороны американского агентства NSA и британского GCHQ. Особо продвинутые говорили также об электронном шпионаже со стороны «Пяти глаз» (англосаксонского альянса служб электронной разведки, который объединяет Великобританию, США, Канаду, Новую Зеландию и Австралию, печально известного еще со времен глобальной системы прослушки «Эшелон»). Месяц за месяцем обсуждение крутилось вокруг операций и шпионских программ спецслужб этих стран, но теперь среди них появился новый объект для изучения – российская Федеральная служба безопасности и система российского электронного перехвата СОРМ.
Единственная причина, которая выдвинула российские спецслужбы на первый план – это тотальная система электронной слежки, установленная российскими спецслужбами на Олимпиаде. Причем особая заслуга принадлежит тут демонстративному характеру принятых ФСБ мер.
Когда мы опубликовали в The Guardian наше первое расследование о системе слежке в Сочи, реакция Кремля оказалось достаточно удивительной. Лучше всего она выразилась в заголовке на сайте «Голоса России», адресованном англоязычной аудитории: «Не бойтесь прослушки во время Сочи-2014, это для вашей же безопасности» (Dont't be scared of phone tapping during Sochi-2014, it's for your own safety). То есть никто и не пытался отрицать результаты нашего расследования. Казалось даже, что российские власти бравируют своим возможностями в области перехвата и прослушки.
Через месяц наши подозрения окончательно подтвердились, когда в «Российской газете» было опубликовано постановление Правительства РФ за подписью Медведева, которое фактически анонсировало сбор метаданных на участников Олимпиады, включая спортсменов, судей и журналистов. И снова – никакой попытки скрыть факт создания специальной базы метаданных, которая, кстати, будет храниться три года после Игр, с круглосуточным доступом сотрудников ФСБ.
Видимо, расчет был сделан на то, что, услышав о всех этих программах слежки, рекордном количестве видеокамер слежения (11 тысяч), дирижаблях и беспилотниках, активисты дважды подумают, прежде чем организовывать какие-либо акции в Сочи, а журналисты – подумают трижды, стоит ли им освещать эти акции. Теперь им придется учитывать, что все их контакты будут неминуемо перехвачены, а времени их расшифровать у ФСБ будет более чем достаточно (иначе зачем еще хранить метаданные после Игр в течение трех лет).
Неизвестно, насколько эффективной окажется эта тактика ФСБ на Олимпиаде, но к одному результату эти меры уже привели. Спустя неделю после публикации нашего расследования в The Guardian три депутата европарламента отправили письменный запрос о слежке за европейскими гражданами на Олимпиаде в Сочи в Еврокомиссию и Совет Европы. Тем временем в Европейском парламенте уже шло расследование о массовой слежке за гражданами Евросоюза, начатое из-за разоблачений Сноудена. До января этого года расследование касалось исключительно действий американских и британских спецслужб. Однако 22 января на специальном заседании Комитета по гражданским свободам Европарламента обсуждалась уже российская система электронной слежки СОРМ.
Об электронной слежке в Сочи не снял сюжет только очень ленивый телеканал. При освещении подготовки к Олимпиаде тема слежки на равных соревнуется с темой безопасности, едва ли не опережая тему коррупции при строительстве олимпийских объектов. А зачастую безопасность и слежка уже мало отделимы друг от друга. Еще весной Госдеп США выпустил предупреждение гражданам США, желающим посетить Олимпиаду, чтобы они забыли о прайвеси во время Игр, и посоветовал оставить дома свои смартфоны и лэптопы.
Только что ведущий корреспондент NBC Ричард Энгел сделал громкий сюжет о том, что три привезенных им в Москву устройства – смартфон и два ноутбука – были взломаны хакерами практически сразу после того, как он воспользовался публичным WiFi в России. (Энгел даже привлек специалиста по компьютерной безопасности, который специально приехал в Москву, чтобы проверить безопасность электронных коммуникаций в российских условиях.)
Можно, конечно, тут вспомнить о профессионализме российских хакеров. А можно напомнить, что по требованию ФСБ с апреля 2011 года западные поставщики оборудования для публичных сетей WiFi стали ввозить в Россию специально адаптированные контроллеры беспроводных сетей, потому что по правилам ввоза криптосредств в них должны быть отключены средства шифрования данных, направляемых в проводные сегменты сети.
Российские системы электронной слежки, включая СОРМ (спецкомплекс для проведения оперативно-розыскных мероприятий на всех видах связи), конечно, не сравнятся по масштабам с американскими программами, о которых стало известно благодаря Эдварду Сноудену. Не в силу отсутствия желания у ФСБ. Из-за технологического отставания в мире принято пользоваться американскими сервисами – такими как Google, Twitter и Facebook – и на американских устройствах Apple. В то время как «Вконтакте» пользуются граждане стран бывшего Советского Союза, а очередей за смартфонами российского производства не наблюдается даже в Москве. СОРМ же обеспечивает доступ для ФСБ только в сервисы, которые физически хостятся на российской территории.
Собственно, это и позволяло многим активистам и правозащитникам говорить о том, что надо сосредоточиться на критике американских спецслужб как большего зла, угрожающего всем, по сравнению со шпионскими программами российских или китайских спецслужб, имеющих местное значение.
Однако для тех, кто приедет в Сочи, этот аргумент вряд ли будет выглядеть достаточно убедительно.