В обществе
Не ставьте крест на Минкине
1 ДЕКАБРЯ 2005 г. ЛЕОНИД РАДЗИХОВСКИЙ
Глаза в крови, лицо горит,Сам плачет, и мы все рыдаем...
А.Грибоедов. Горе от ума
Только приехал в Москву – попал с корабля на скандал. Имею в виду вопль души Минкина с проклятьями в адрес Шендеровича, его статью «Сырок второй свежести».
Меня, грешным делом, развлекают чужие скандалы. У соседей слюна брызжет – вроде мелочь, а все-таки бодрит. Полагаю, эти фарсы вообще нравятся зрителям – иначе зачем бы журналисты, артисты, политики, прочие городские Жириновские так активно старались публично укусить друг друга за все видимые и невидимые места?
Но у каждого свой почерк. Фирменная фишка Минкина – «благородное негодование». Говорят, что за это высокое морализаторство его особенно любят и некоторые коллеги по «МК». Я их понимаю – тоже люблю Минкина и тоже за это же самое. Цитирую конец статьи классика русской мысли:
«Читаешь эту брань и невольно хочешь сказать сатирику «Знаете, в чем главная проблема российской демократии? Не в Путине, и не в чекистах вообще, и не в номенклатуре. Главная проблема – в том, что с демократией и ее ценностями в общественном сознании начинают ассоциироваться такие двусмысленные люди, как Вы».
Но увы, я этого сказать не могу. Это слова Ш(ендеровича). Это цитата из его открытого письма, которое он написал своему бывшему соратнику, начальнику и хозяину Е. Киселеву. НЕПЛОХО У НИХ ПОЛУЧАЕТСЯ, КОГДА ОНИ ПЕНЯЮТ НА ЗЕРКАЛО». (Выделено мной – Л.Р.)
Итак, Шендерович кивает на Киселева – обвиняет его (и «таких, как он») в бедах российской демократии. Минкин с горьким саркастическим смехом тычет пальцем в Шендеровича – да ОН ЖЕ САМ ТАКОЙ! Неплохо у НИХ получается, когда ОНИ пеняют на зеркало, констатирует – глядя со стороны – публицист-моралист.
Но и у Минкина получилось – преотлично! Ибо любой здравомыслящий читатель понимает, что весь этот пассаж в полном объеме относится конечно же и к самому Минкину, как всегда смачно (и как всегда талантливо) плюющему… ну, естественно, в зеркало! Больше того, предупреждая вопрос читателя – конечно, и ко мне, к Л.Р., это все тоже относится! И я актер той же заключительной немой сцены, которую русская публицистика, разыгрывает 200 лет кряду: «Над кем смеетесь? Над собой смеетесь!»
Да-с, нету никаких подлых «ОНИ», противостоящих честным и чистым «МЫ». Нету – ни в русской политике, ни в русской журналистике. Перед камином, в антикварном кресле, сидит откормленная на убой Совесть России и с доронинскими придыханиями рассказывает, об очередном моменте истины, как опять гибнет Россия, как снова «ОНИ» грабят «НАС». Да, здорово ОНИ ограбили – особенно ТЕБЯ!
«Не стоит земля без праведника». Черт его знает, стоит наша земля или «не стоит», но праведников (или хотя бы отдаленно «косящих под них») в наших СМИ – НЕТ. НИ ОДНОГО.
Банальнейшая вещь, самоочевидная? Как сказать! Например, пафос ВСЕХ политиков, ВСЕХ яростных публицистов, всех, всех, всех болтающих в СМИ сводится к одному – ОН стоит в белом фраке и с высоты своего Морального Авторитета, обливает дерьмом (больше-то у него во фраке и под фраком ничего нет) – власть/оппозицию, чекистов/журналистов, взяточников-бизнесменов/взяточников-чиновников и т.д., и т.п. Отсюда так часты оговорки по Фрейду: «Я знаю его как Абсолютно Порядочного/Непорядочного Человека». ТЫ знаешь! Да беда в том, что и ТЕБЯ все знают, знают, что не тебе раздавать моральные оценки. А кому? Открытый вопрос…
Но, понятно, что не все кошки серы одинаково. Едва ли психически нормальный человек поставит Сорокину рядом с Хинштейном, Познера – с Прохановым, Максимовскую – с Гордоном. Повторяю, святых в нашем цехе в любом случае конечно же нет (да и за пределами цеха — негусто), но на все есть мера: так у одних «дважды два – пять», а у других «дважды два – сапоги всмятку». И это видят не только коллеги, видят даже лохи-зрители (слушатели). За 15 лет публичных кувырканий каждый из нас занял свое вполне устойчивое место в медиапространстве, где есть три оси координат: продажность/непродажность, оголтелость/взвешенность, «общее похабство/общая опрятность».
Если же перейти от общего к частному, то становится сразу скучно.
Минкин вот долго оправдывается, почему он набрался гражданского мужества плюнуть в Шендеровича за неделю до выборов. «Написать после выборов? Но победителем заранее назначен Говорухин (даром ли подписывал позорное «письмо 50-ти»). После выборов Ш. будет проигравшим, лежачего не бьют». Алиби – в студию! От Говорухина – дистанцировался, «я это делаю не корысти ради, а токмо волею своего гражданского чувства». Ох ты, Боже мой, ну чисто как дети – прячется под мамкину юбку и думает, не найдут…
Про «бяку Говорухина» сказал один раз, а про то, какая сволота Шендерович, накатал цельную статью. Ну так в чью пользу накатал, накануне выборов, да еще не забыв в очередной раз потребовать приз «за благородство и гуманизм в обливании помоями» – ведь он, понимаете ли, хочет сбить с ног стоячего, а не ударить лежачего потом, назавтра после выборов (когда это даром никому не нужно будет)? В пользу Говорухина. Пусть Говорухин «назначен» победителем – так ведь это назначение надо еще «провести в жизнь». В чем Минкин, по мере сил и участвует – тоже мне, бином Ньютона…
Послушайте, Минкин – Вы против Шендеровича, Вы ревниво хотите, чтобы он не стал депутатом (как и Вы сами не стали, хотя много раз изо всех сил пытались), Вы тем самым помогаете, по мере своего таланта, Говорухину. Имеете полнейшее право, что Вам Ш. – брат родной? Но что же Вы, товарищ дорогой, боитесь ТАК ПРЯМО и сказать – да, помогаю (объективно хотя бы) Говорухину? Кстати. Если журналист помогает кандидату за деньги – в этом нет абсолютно ничего позорного. Артистам на выборах петь можно, а публицистам подпевать почему нельзя? Ну если, конечно, голосок имеется… И мы «чесом» подрабатываем, иногда даже не без удовольствия (помню, как я пахал в президентскую кампанию Лебедя в 1996-м).
Но меня раздражает нелепая оголтелость этого морального суда, который САМ МИНКИН устраивает Шендеровичу. М. всеми десятью пальцами яростно роется в глазах брата своего Ш., вытаскивая сучок за сучком, как карманник вытаскивает из кармана брата своего бумажку за бумажкой... и все бумажки – копеечные. Следить за этим «полетом шмеля» довольно тоскливо.
Ну, например: «Храбрый сатирик сам описывает, как покорно ждет, чтобы начальник сказал, о ком шутить». Верно: были у Ш. начальники (если хотите обругать, напишите – «хозяева»), платили ему «поостротно», и платили, надо думать, совсем неслабо. И у меня был тот же начальник – В.А. Гусинский. И платил, и приказывал бывало. Так ведь и САМ М. был с Гусинским «связан», в чем даже публично признавался, конечно, объясняя все святой и бескорыстной «студенческой дружбой». Впрочем, кто же знает всех его друзей? Например, Максим Соколов публично и довольно прозрачно намекал на дружбу Минкина и с совсем другими «гражданами начальниками». Опять же – дело житейское (особенно по нынешним временам). Но что же так-то уж на приступ лезть… с такими-то тылами? Или – именно с такими тылами и лезут?..
Минкин рассказывает, какой Шендерович трус: «Конечно, если имеешь экзистенциальную фантазию, летать в Чечню не надо. Там могут убить. …В первую чеченскую войну летал туда и я». Ну Минкин – летал, а Шендерович – не летал. Ну и что? Если бы Минкин тоже избирался по Университетскому округу это сравнение имело бы хоть какой-то смысл (хотя их же не в десантники набирают, а всего лишь в Госдуму), ну а так-то – к чему это?
На самом деле, как мне кажется, род таланта у Минкина и Шендеровича примерно одинаковый – едко-уксусный. «Гражданская желчь» — что ж, это штука популярная и любимая читателем. Я и сам по молодости лет грешил излишним желчеотделением, потом прошло. А у М. и Ш. не проходит – ну, такое уж у них здоровое (или, наоборот, нездоровое) душевное пищеварение. Это – не подвиг, не порок, это такая особенность менталитета, часто свойственная журналистам. С той же неуемной (и не всегда… умной) страстью, с какой Ш. бросается на «виновника всех несчастий» Путина, М. бросался годами на Чубайса-Гайдара-Немцова, внес посильный вклад в борьбу «Яблока» с СПС и взаимоуничтожение этих двух партий. Впрочем, лидеры «Яблока» и СПС в этом святом деле сделали куда больше М. – сам себя не обгадишь, никто тебя не обгадит…
Только бизнес – ничего личного. Впрочем, по системе Станиславского иногда невозможно заниматься публицистическим бизнесом, если не «вживаешься в образ», не начинаешь вполне искренно ненавидеть (хотя бы на «период спектакля») своих героев. Перефразируя классика «своих героев надо ненавидеть – иначе наживешь страшнейшие неприятности». Так, вполне возможно, Леонтьев искренно ненавидит за что-то американцев, Шендерович – Путина, Минкин – Чубайса, Проханов – евреев, а бедняга Пушков и вовсе кого прикажут (как не запутался – ну память!)… Такая ненависть и самого себя греет, да и зрителей заражает. Беда лишь в том, что за удовольствие кого-то «свято ненавидеть» часто приходится платить манией величия/преследования, начинаешь не просто любить «себя-любимого» (это-то каждый дурак умеет), но и публично молиться на «себя-святого», себя-совесть-России и т.д.
Все эти болезни не индивидуальны. Большевизм-то не на пустом месте фурункулом выскочил. Весь XIX век русские публицисты «косили под бесноватых», жили как на фронте: «свои»-«враги», «предатели», «изменники» и прочая шиза. Обзывали друг друга то «агентами III Отделения», то «крамольниками», носом рыли чужие статьи – «след, Мухтар, след…». Ну и добесновались до 1905-го, потом до 1917-го. Те же святые традиции – нетерпимости, «к штыку приравняли перо», яростного доносительства/науськивания — перешли затем от «чеховской» (то есть ненавистной Чехову) к сталинской интеллигенции. Ну тут уж было попроще – Радек, Кольцов, Заславский, а потом Жуков, Стуруа, Зорин, тот же Проханов, лаяли четко по команде «фас». Так родилась советская (отчасти и антисоветская) публицистика.
Традиции русско-советской интеллигенции – живы! И сегодня все то же – «свои»/«враги», обличения, идеологические разоблачения… Был такой патриот, некто М. Юрьев, так тот прямо тащился от своей крутизны, делая вид, что именно он вновь открыл публичную моду на употребление лейбла «враги». Видят наяву «врагов» и Леонтьев, Гордон, Пушков. Действие равно противодействию – с другой стороны «баррикад» в том же духе ведут «непримиримую партийную борьбу» Андрей Пионтковский (а ведь талантливый человек!), тот же Шендерович (и здесь отрицать таланты не приходится). Ну а Минкин – тот каленым пером выжигает окрест себя врагов, которых сам (или не всегда сам?) себе определяет. Разница между М.и Ш., с моей точки зрения, в том, что «партийный» Ш. все-таки свободнее (честнее?) в выборе объектов для пафосного гнева, чем «беспартийный» М.
Кружково-семинаристская оголтелость 150 лет назад была трагичной, чернила Добролюбовых мешались с кровью Александра Второго/Желябова. Советская оголтелость была сначала прямо бандитской, а в последние 20 лет советской власти – маразматической. Что сказать о сегодняшней оголтелости? Военно-гражданский пафос в сугубо мирно-коррумпированном обществе выглядит смешновато… Впрочем, смешными часто бывают и подлости – см., как говорится, выше.
Политический сарказм и САМОирония – несовместимы. Нормальный человек волен смеяться над своей глупостью и пафосом, солдат обязан расходовать «боезапас шуток» только на врага. Поэтому пафосный (и… небескорыстный) публицист, если, конечно, не разделять его пафоса, не трястись от той же (или противоположной) злости, что и он, выглядит, со стороны, довольно-таки… странно. Но «ставить крест» на живом-то человеке, по-моему, большой грех. Я его не ставлю и на М. – талантливый все же… А читая его очередные «заметки Мессии», вспоминаю Лермонтова: «Скромней бы надо быть, с таким несчастием и в ваши леты».