Вокруг России

Прямая речь

9 АПРЕЛЯ 2014 г.

Фёдор Лукьянов, журналист, политолог:

Конечно, срыв энергопоставок в Европу окажет исключительно негативное воздействие и на репутацию России, и на перспективы Газпрома. То, что произошло в 2009, уже сказалось на отрасли достаточно тяжело, репутационный урон Газпрома был большим. Это осознали, и то, что делалось в отношениях с Украиной при Януковиче, было направлено на то, чтобы в дальнейшем такие кризисы не происходили. Сейчас, одной стороны, есть острейший политический конфликт. Но при этом Украина настолько зависит от России, что это становится уже проблемой самой России. Москва не хочет нового кризиса с потребителями в Европе, но одновременно надеется использовать эту зависимость для оказания политического давления. При этом есть громадная цифры долга, в которые почему-то включается и сумма выгоды, недополученной за период действия скидок, хотя они вообще-то существовали не просто так, а по договорённости. Плюс цены, которые выдвигаются, совершенно неподъёмные, понятно, что Украина столько платить не может.

Скорее всего, эта тема станет одним из элементов того сложного дипломатического процесса, который сейчас обозначился. Имеются в виду переговоры в формате четырёх сторон: США, Россия, Евросоюз и Украина, которые пойдут на следующей неделе. Потому что конгломерат проблем, порождённый украинским кризисом, может быть разрешён, если это вообще будут делать, только в связке — как единый пакет проблем, на основании которого нужно искать политическое решение.

Отключение поставок — совершенно не фантастический сценарий, это уже было. И если это произошло в 2009, то сейчас, в ситуации куда более острого конфликта, это тем более возможно. Особенно если учесть, что тогда и Украина в лице своего руководства опасалась каких-то чрезмерных действий, сохраняя остатки репутации. Потому что по киевским властям это ударило тоже очень сильно, и хотя главную ответственность все возлагали на Россию, Украина ничего не выиграла и её стали считать безответственным транзитёром. А сейчас Украине просто всё равно, никакой репутации там нет, всё можно списать на форс-мажор. Так что шансы, возможно, даже больше, чем в прошлый раз.

Но ответственность Запад будет возлагать на Россию по двум причинам. Одна из них — политическая. Так уж сложилось, что всё, что касается Украины, воспринимается на Западе как следствие неких враждебных действий Москвы. Есть и более экономическая, бизнес-сторона: перед клиентами отвечает Газпром, а не страна-транзитёр. И если происходят сбои, то в ответ на объяснения, что это не я, это они, а мы всё сделали, потребители вправе сказать, чтобы сами разобрались. Мы платим деньги и хотим получать товар, а ваш транзит — это ваши проблемы.

К сотрудничеству с Китаем ситуация на Украине не имеет никакого отношения. Газ в Европу может не пойти буквально через несколько дней, а само создание инфраструктуры на китайском направлении потребует многих лет. Это явления разного калибра.

Георгий Чижов, политолог:

План максимум для Украины — это понижение цен. Совершенно очевидно, что полноценной альтернативы российскому газу у Украины не будет, поэтому лучшее, чего Украина может добиться — приемлемая цена. Если не те 268 долларов, которые платили при Януковиче, то хотя бы то, сколько платили до Нового года, то есть с учётом Харьковских соглашений. Хотя, скорее всего, даже эта цена будет чрезмерной. А план минимум — добиться всё-таки поддержки с Запада, получить реверс, который оказывается немного дешевле, хотя всё равно очень дорог. При этом реверс — это не только борьба за сокращение расходов, но ещё и шантаж Газпрома. Потому что Украина остаётся одним из крупнейших импортёров российского газа, и потеря этого рынка для Газпрома не так безобидна, как пытается показать российская стороны. Цена, которую требуют сейчас, около 500 долларов, для Украины смерти подобна, и провести эту «газовую войну» Киев рассчитывает сейчас, весной, когда до следующего отопительного сезона ещё много времени. Традиционно весной позиции Украины в газовом вопросе сильнее, чем осенью.

Отсутствие российского газа — это, прежде всего, удар по экономике. Потому что для отопления жилищ хватает газа, который добывают на самой Украине. Другое дело, что там есть ценовые перекосы, газ заставляют продавать очень дёшево, есть различные злоупотребления, например, газ, закупавшийся по низкой цене для населения, продавался по высокой цене для предприятий. Но на отопление этого хватает. В промышленности основу экспорта Украины образует несколько товарных групп: минеральные удобрения и различные металлы. И для того, и для другого нужно очень много газа, и существенное его подорожание ставит на колени предприятия, составляющие основу украинского ВВП. Поэтому без российского газа нужно представлять себе, скорее, не замерзающую, а ещё более бедную Украину.

Насколько украинцы готовы к тому, что жизнь в принципе станет хуже, судить трудно. Это понимание одновременно и есть, и нет. С одной стороны, всем разумным людям ясно, что предыдущая власть оставила экономику в катастрофическом состоянии, плюс есть структурные перекосы, вроде тех же цен на энергоносители и коммунальные услуги, которые сейчас придётся исправлять. Украинские власти одна за другой перекладывали решение этой проблемы на своих последователей, и сейчас уже нет возможности субсидировать большую часть расходов населения на коммунальные услуги. Но пока это понимание просто в голове — это одно, а когда оно скажется на кошельке — это другое. Поэтому мне кажется, что антикиевские, а возможно — и пророссийские настроения могут усилиться через год, когда все станут жить беднее.

Но при этом, например, в предвыборной кампании Петра Порошенко прямо говорится, что жить придётся тяжело, и это очень здраво. Потому что утверждать, будто всё изменится в течение двух-трёх лет, не приходится. В ближайший год точно может быть только ухудшение. Достигать уровня, который был между мировым кризисом и Януковичем, придётся ещё долго, как это ни прискорбно. А говорить о возвращении к ситуации на начало 2008 года пока не приходится, хотя и она не был чрезмерной.