В Кремле

Прямая речь

19 МАЯ 2014 г.

Фёдор Лукьянов, журналист, политолог:

Конечно, сказать, что это — глобальный переход к сотрудничеству с Китаем, нельзя, потому что так не бывает. Мы до такой степени тесно связанны западным экономическим и политическим миром, что изменить это «по щелчку» нельзя. Но, скорее всего, мы видим начало процесса, который значительно изменит баланс в отношениях России с иностранными партнёрами, это не краткосрочные конъюнктурные договорённости. Вообще, когда речь заходит о больших инфраструктурных проектах, будь то энергетика или любая другая сфера — это всегда долгосрочно. В данном случае речь идёт о крупных вложениях, которые окупаются далеко не сразу, и для их реализации требуется уверенность в том, что отношения будут фундаментальными в течение длительного периода.

Конфликт с Западом, непосредственной причиной и поводом для которого стала Украина, реально гораздо глубже, и в ближайшие годы, вне зависимости от того, как разрешится конкретно этот кризис, мы будем обречены на весьма напряжённые отношения, прежде всего, с Соединёнными Штатами, в то время как Европа будет колебаться, склоняясь к Америке. Западные страны уже продемонстрировали инструменты, которые они могут применить, например, манипулирование банковской системой, с тем, чтобы просто отключить от неё Россию, или другие глобальные воздействия экономического характера, доступные Штатам и Европе. Даже если они не будут применяться в том объёме, о котором идёт речь, сама такая демонстрация очень сильно подталкивает Россию в попытках диверсификации, прежде всего, экономических отношений, чтобы в меньшей степени зависеть от Запада.

Политически Китай, никогда не стремившийся ни к каким серьёзным и обязывающим отношениям с кем бы то ни было, в том числе с Россией, ощущает сейчас обострение международной ситуации в целом, на множестве разных направлений, и склонен к формализованным отношениям в гораздо большей степени. А поскольку Китай рассчитывает, что во взаимоотношениях с Россией он будет ведущим партнёром, как минимум в экономических вопросах, но, может быть, и не только, шансы на то, что отношения между Москвой и Пекином станут гораздо теснее, заметно выросли. В краткосрочной перспективе 2-3 лет от этого выиграют обе страны. Расширяется торговля, увеличиваются возможности и доходы. Если и будут какие-то негативные последствия, то они скажутся в более долгой перспективе.

Совместные военные манёвры — это знак дружбы, являющийся также посланием понятно кому. То, что президент России на борту китайского боевого корабля даёт старт совместным военным учением — очень символично.

Алексей Малашенко, Институт востоковедения РАН, профессор:

Судя по соглашениям, которые Путин собирается заключать в Китае, настроен он чрезвычайно серьёзно. Например, Газпром планирует отправлять ежегодно по 30 миллиардов в течение 30 лет, и предполагаемая цена — компромиссная, 350 долларов. Это очень крупное соглашение, если, конечно, оно будет подписано. Говорят и о 100 миллионах тон нефти в течение 10 лет, это тоже довольно значительно, хотя нужно смотреть, на каких условиях и как именно это будет осуществляться. Также там будут говорить о вопросах безопасности и так далее. Вообще, Путин везёт туда такую команду менеджеров и министров, там и Дворкович, и Лавров, что понятно — он хочет сделать из этого визита некий «переломный момент».

Насколько это реально, какие из этих документов подпишут и как всё потом будет работать — сказать трудно. Но то, что всё это происходит на фоне окончательного, по словам Путина, поворота с Запада на Восток — это очевидно. Другое дело, что в этом случае Россия оказывается сырьевым придатком Китая. Совершенно понятно, что технологии китайцы брали на Западе и продолжат это делать или будут доводить что-то до ума самостоятельно.

Так что сейчас они обрадовались, так как прекрасно понимают, насколько Россия будет привязана. Они такие игры разыгрывать умеют. Получается, что Россия бежит к Китаю, и это не всегда выглядит пристойно, в том числе и в случае с этим визитом, при всём оформлении и всех заявлениях о том, что идёт ориентация на Восток. Не надо забывать, что Восток тоже хитрый и думает, прежде всего, о себе. Китайцы заинтересованы в российских газе и нефти, они заинтересованы в союзнике с ядерным оружием. У этой страны большие амбиции, в частности, на Тихом океане, и такой «приятель» их очень устраивает. Но пока это только-только начинается, и будет ещё много разных проблем.

Если говорить о каком-то глобальном сближении, то сама Россия сейчас выстраивается не под Китай, а под СССР. Заимствовать китайский опыт — это всегда непросто. В отличие от России, поломавшей все традиции в годы Советского Союза, китайцы даже при Мао ухитрялись сохранять то, что было, несмотря на все сложности. Но, конечно, интерес будет расти, Китай — это уникальное государство со всех точек зрения. Будет ли какое-то культурное сближения? Сказать сложно. Но вообще китайцы к нашей культуре относятся с большой симпатией — и к старой, и к новой. Например, один из самых популярных певцов у них — Витас, собирающий гигантские стадионы, настоящие аншлаги, я сам видел огромную давку, когда люди пытались туда пройти. Так что перспективы для культурного сближения есть. Другое дело, что китайское молодое поколение больше ориентируется на Запад, но это называется многовекторность.