Вокруг России

Прямая речь

23 ИЮНЯ 2014 г.

Фёдор Лукьянов, журналист, политолог:

Никакие конкретные шаги в рамках этого плана сделать пока явно не получается, потому что его цель — прекращение боевых действий и установление мира, а этого очевидно не происходит. Главный камень преткновения — вести или не вести разговор с теми самыми лидерами народных республик, которых в Киеве считают террористами и которые руководят боевыми действиями против армии и национальной гвардии. План Порошенко исходит из того, что договариваться с ними нельзя, можно только добиваться сдачи оружия и рассматривать вопросы амнистии или какие-то подобные вопросы, но субъектами политического диалога они быть не могут. Естественно, сами они с этим не согласны, и Россия с этим не согласна. А поскольку реально, если кто-то обладает воздействием на ситуацию на востоке, то это именно эти люди, все попытки их обойти пока ни к чему не приводят.

Сейчас делаются какие-то новые движения, явно согласованные с Россией. В частности появление Виктора Медведчука в качестве то ли посредника, то ли переговорщика именно с силами сопротивления. Это — некий сдвиг, потому что Медведчук в Москве пользуется полным доверием. Одновременно Порошенко назначил бывшего президента Кучму спецпредставителем по Донбассу, и это уже другая линия. В целом пока что, под аккомпанемент продолжающихся боевых действий, происходит политическое маневрирование. При этом Киев и Порошенко надеются всё-таки переломить ситуацию военным путём и потом вести разговор уже с позиции силы. Насколько это получится — увидим, но пока что не очень.

Разумеется, в случае переговоров вопрос о территориальной целостности подниматься будем, так сложилось, что он уже стоит. Другое дело, что начало переговоров не означает, что ответом однозначно будет нарушение этой целостности — смысл диалога в том и заключается, чтобы предложить какую-то другую приемлемую модель. Но пока непонятно, как именно можно провести эти переговоры.

Кроме того, есть объективная проблема, заключающаяся в том, что ополченцы не являются консолидированной политической силой. Поэтому Киеву легко ссылаться на то, что разговаривать «не с кем». Эта проблема действительно существует.

Георгий Чижов, политолог:

Прежде всего, выступив с этой инициативой, Порошенко реагировал на ожидания людей. Все ждали от него каких-то прорывных решений по восстановлению мира и целостности страны. Первоначально его действия были боевыми, но за эти несколько дней, прошедших с инаугурации, украинским военным удалось взять под контроль границу. Хорошо это или плохо — вопрос другой, но, по крайней мере, ни о каких громких прорывах со стороны России с тех пор никто не слышал. Кроме того, удалось, наконец, окружить Славянск. Об это рапортовали уже много раз, но сейчас, видимо, это действительно произошло. И теперь, с позиции силы, Порошенко предложил прекращение огня.

Понятно, что это предложение — отчасти риторическое, сепаратисты очевидно складывать оружие не собираются и уходить в Россию — по крайней мере, на данном этапе, когда они ещё держат позиции — не хотят. Но формально неделя на размышление — достаточный срок, чтобы кто-то мог сложить оружие, отступить из зоны боевых действий и так далее. Такого шага от него ждала и Европа, которая очень довольна тем, что были приняты меры, позволяющие людям, не желающим оставаться в зоне боевых действий, покинуть территорию.

Спустя неделю после прекращения огня боевые действия снова возобновятся. Хотя бы потому, что обязательным требованием сепаратистов является признание независимости Донецкой и Луганской народных республик, а вчера Павел Губарев в своём письме, переданном через фейсбук, эти требования ещё ужесточил, хотя непонятно, насколько он уполномочен ставить условия в сепаратистской среде. Так же непонятно, с кем Пётр Порошенко намерен вести переговоры, если это не будут лидеры сепаратистов. Конечно, в Донецке, например, есть легитимный мэр, Лукьянченко, но сможет ли он выступить второй стороной диалога, готов ли его видеть сам Порошенко как представителя Донбасса и готовы ли сепаратисты допустить его участие — непонятно. Очень много вопросов именно относительно того, с кем разговаривать в Донбассе, если всё-таки удастся добиться деэскалации насилия. Это сейчас главная загадка, ответ на которую, возможно, услышат европейцы на Ассамблее ПАСЕ.

Сказать, насколько предложения Порошенко вызовут отклик среди рядовых жителей региона, очень сложно. Донбасс сейчас стал «серой зоной», и реально оценить уровень поддержки сепаратистов со стороны населения очень сложно, как и уровень лояльности Киеву. Там всё очень многослойно. Если применять представления о Донбассе довоенного времени, то отношение к Киеву как к столице там традиционно скептическое. Принято считать, что центр Донбасс не любит и не действует в интересах его простых жителей. Выбрали один раз своего президента — так он оказался ещё хуже. Но такое отношение совершенно не означает одобрения сепаратистов. По разным данным, 20-30% поддержки у них есть, но это тоже очень необъективные данные.

Что касается предложения Порошенко насчет русского языка, то сама проблема скорее надуманная, украинский язык в этих областях использовался только в сёлах, где живут украинцы, говорящие на нём с рождения. Какие-то разговоры о запрете — страшилки, которыми сепаратисты пугают населения. Что касается предложения по децентрализации власти — то это ответ сторонникам федерализации, если такие действительно есть. Вообще к вопросу распределения полномочий Киев сейчас подходит не со стороны федерализии, например, не через выборы губернаторов, а, наоборот, через ликвидацию этой должности и передачу власти исполнительным комитетам областных советов и возвращение значительной части налогов и полномочий на места. Это классическая европейская модель децентрализации государства, состоящего из различных территорий. Это решение, собственно, предлагается не только для Донбасса, а для всей Украины, оно вполне универсально и могло бы устроить как запад, так и восток страны.

Несмотря на недоверие Киеву, совсем жёсткого, агрессивного отторжения, из-за которого жители Донбасса вообще не стали бы рассматривать предложения президента, всё-таки не наблюдалось, во всяком случае, до конфликта. Это было скорее брюзжание. Сложно сказать, в каком состоянии люди сейчас, какие у них каналы информации, ясно, что те, кто смотрит только российское телевидение, могут бояться фашистов, «Правого сектора» и кого-то ещё. Но в целом фигура Порошенко, если опять-таки брать представления о Донбассе до начала боевых действия, выглядит вполне приемлемо и для востока, люди могут быть готовы его слушать, если им не помешают какие-то новые предубеждения и навязанные стереотипы. Другое дело, насколько в принципе для широких масс населения понятны вопросы децентрализации власти, а в том, что касается языкового вопроса, может быть, реально надо просто объяснять, что говорить по-русски никто запрещать не будет.