Вокруг России

Москва и Киев намерены совмещать войну с переговорами

20 АВГУСТА 2014 г. АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ

Пресс-службы глав государств России и Украины объявили о том, что Владимир Путин и Петр Порошенко встретятся 26 августа в Минске в рамках саммита Таможенныйсоюз-Украина. Заместитель главыАдминистрации президента Украины Валерий Чалый поспешил заявить, что предстоящие две недели станут решающими в переводе конфликта из военной стадии в политическую, выразив надежду, что встреча в Минске станет «началом реального переговорного процесса по урегулированию украинского кризиса». Однако такой подход представляется в нынешней ситуации излишне оптимистическим. Пока что можно говорить лишь о некоторой тактической победе со стороны тех, кто взял на себя функции посредников в урегулировании конфликта — Европейского союза и белорусского президента.

Насколько можно понять, осознав невозможность сближения позиций Москвы и Киева, европейская дипломатия сконцентрировалась на формальной задаче — обеспечить личную встречу Путина и Порошенко. Но даже это выглядело непростой целью. Кремль настаивает: на юго-востоке происходит внутриукраинский конфликт, к которому Россия непричастна. Посему и переговоры Киеву надлежит вести с сепаратистами (может быть, именно поэтому в руководстве самопровозглашенных республик людей с московской пропиской поменяли на «коренных донбассцев»). Украина же считает, что если Россия развязала агрессию, то и переговоры надлежит вести непосредственно с Москвой.

Пришлось выдумывать специальный формат, который вроде предполагает, что Путин и Порошенко будут участвовать в общих переговорах относительно того, каким образом соглашениемежду Украиной и ЕСповлияет на экономику стран Таможенного союза. Замечу, на фоне потерь, которые несет российская экономика в результате конфликта, сегодня смешно даже вспоминать, что поводом послужило недовольство соглашением между Киевом и ЕС.

Но отдадим должное Александру Лукашенко, который не упустил возможности поместить себя в центр мировой политики. Именно он предложил провести переговоры в таком формате. Лидерам «евразийской тройки» и Украины нужно «сесть и поговорить», «принципиально обсудить, что же происходит», ибо никто не мог и «подумать, что среди самых близких и родных народов может возникнуть такая каша». Ему же принадлежит и инициатива приглашения представителей ЕС в Минск. Туда предполагают прибыть три еврокомиссара — по иностранным делам (Кэтрин Эштон), торговле (Карел Де Гюхт) и энергетике (Гюнтер Эттингер).

Однако при том, что все условия созданы, двусторонняя российско-украинская встреча может и не состояться. «Переговоры ведутся на различных уровнях и активно, сейчас прикладываются усилия для поиска механизмов урегулирования внутриукраинского кризиса. Факт хороший, явление отрадное, но в каком именно формате они, эти переговоры, будут продолжаться… Об окончательных договоренностях говорить бы не хотел», — напускает туману путинский пресс-секретарь Дмитрий Песков. О встрече непосредственно Путина и Порошенко он сказал: «Переговоры не простые, поэтому возможны самые разные форматы, еще раз повторяю, но когда и как — об этом пока говорить преждевременно».

Главное же — совершенно непонятно, что именно могло бы составлять основу российско-украинского компромисса. Насколько можно понять, официальный Киев, чьи войска втягиваются сейчас в уличные бои в Донецке и Луганске, намерен добиться победы военным путем. Он требует от Москвы прекратить поддержку сепаратистов. Единственный инструмент здесь — угроза новых санкций. Но отказ от вмешательства означает прямое унижение Путина. Согласись он на это, главный начальник рисковал бы разочаровать большинство россиян.

Цель Кремля — замораживание конфликта в его нынешней стадии, фактическая легитимизация самопровозглашенных республик. «Боснийский вариант», о котором заговорили, здесь явно не пройдет. Ведь при урегулировании в Боснии, компромисс заключался в том, что все участники конфликта получали под свой контроль определенные территории. Согласись Порошенко на такой сценарий — это означало бы политическое самоубийство.

Если происходящее и будет чем-то походить на Боснию, так только тем, что боевые действия будут происходить одновременно с переговорами. Москва явно не собирается ослаблять поддержку сепаратистов. Неслучайно практически одновременно с сообщениями о предстоящей встрече Путина и Порошенко в прессе появилась информация о том, что в Луганск вошла российская тактическая группа — 1200 вооруженных людей и около 100 единиц военной техники.

Не исключено, что подобная информация не более чем уловка информационной войны. Но как быть с никак не прокомментированном российскими официальными лицами заявлением нового премьера ДНР Александра Захарченко о том, что на российской территории в течение четырех месяцев готовили больше тысячи бойцов, которые сейчас влились в состав ополченцев? Как быть с восторженными репортажами корреспондентов федеральных телеканалов о том, что у «ополченцев» все больше танков, бронетранспортеров и систем залпового огня? Они утверждают, что все это трофеи. Если так, то совершенно непонятно, каким образом «ополченцы» пополняют боезапас, как обеспечивают себя топливом в ходе весьма интенсивных военных действий. Придется предположить, что на них работает система тылового обеспечения украинской армии…

Как бы то ни было, очевидно: пока каждая из сторон намерена добиться поставленных целей на поле боя, ждать прогресса в переговорах не приходится.


На фото: Россия. Москва. 20.08.2014. Во время демонтажа украинского флага, вывешенного на жилом доме на Котельнической набережной.

Фото ИТАР-ТАСС/ Вячеслав Прокофьев