В экономике
Во что обходится невежество финансовой власти
31 ЯНВАРЯ 2006 г. СЕРГЕЙ ГЛАЗЬЕВ
Лидер фракции «Родина» в Госдуме РФ Сергей Глазьев о роли Центрального банка в экономике России:
Государственная дума приняла к сведению, что денег в России гораздо больше, чем мыслей по их эффективному использованию, утвердив постановление «Об Основных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики на 2006 год».
Скудного ума наших финансовых властей, к которым принято относить Центральный банк и правительство, хватает лишь на то, чтобы замораживать кажущиеся им лишними деньги в стабилизационном фонде и валютном резерве Центрального банка, выкачивая их за рубеж. Если раньше нашей государственной власти для должного выполнения своих функций не хватало денег, то сегодня не хватает ума – десятки миллиардов долларов, поступающих в страну от экспорта углеводородов, явно превышают способность государственных мужей эффективно ими распорядиться и использовать уникальный шанс подъема российской экономики на волне исключительно благоприятной ценовой конъюнктуры. Вместо этого правительство бьется над вопросом распределения сотни миллиардов рублей по вымученным кремлевскими «пиарщиками» «национальным проектам», мелкотравчатость которых под стать интеллектуальному убожеству нынешней власти.
Между тем дело дошло до абсурда. На секунду представим, что Россия отказалась от Центрального банка и своей национальной валюты. Казалось бы, такое может привидеться только в кошмарном сне. Однако выяснится, что денег у нас будет вчетверо больше, инфляция - в три раза меньше, а кредиты станут вдвое дешевле и доступнее. Об этом говорит структура денежной программы на 2006 год. На 1 января 2006 года на 2,270 трлн. находящихся в обращении рублей денежной базы Центральный банк планирует 5,191 трлн. рублей международных резервов. Если к последним прибавить замороженный на счетах ЦБ стабилизационный фонд, то всего сумма выведенных из экономики в резерв денег составит 8,112 трлн. рублей, а с учетом стерилизуемых Центробанком денег из банковской системы – около 9 трлн. рублей. Иными словами, на один рубль, работающий в российской экономике, более трех резервируется преимущественно в иностранных активах. К концу будущего года это соотношение по планам ЦБ может возрасти до четырехкратного разрыва. Это означает, что денежные власти искусственно сужают объем денежного предложения более чем втрое, даже по сравнению с самой консервативной моделью денежной политики, известной как «валютное правление» (когда страна жестко привязывает объем денежной базы к величине валютных резервов).
Более чем трехкратное сокращение денежной базы по отношению к объему притекающих в страну доходов означает соответствующее ограничение возможностей экономического роста. Даже при самой осторожной и жесткой из известных в экономической теории модели денежной политики «валютного правления» величина денежного предложения должна была бы быть втрое выше сегодняшнего уровня. Это означает, что втрое больше были бы финансовые возможности для кредитования экономического роста, повышения инвестиций, роста занятости и доходов населения и обеспечения социальных гарантий. Неспособность денежных властей эффективно распорядиться обрушившимся на Россию потоком нефтедолларов стоит каждому гражданину России, как минимум, половины потенциальных доходов, оборачивается для предприятий завышенными процентными ставками и трудностями в получении кредита.
За некомпетентность руководителей Центрального банка и экономического блока правительства мы вынуждены расплачиваться колоссальными упущенными возможностями экономического роста и снижением доходов населения. Привязка денежной эмиссии к приросту валютных резервов при количественном ограничении денежной массы влечет отток денег из большей части производственной сферы, ориентированной на внутренний рынок, которая в отсутствие доступа к кредиту вынуждена изыскивать средства для развития за счет занижения оплаты труда.
Чудовищный спад производства и хроническая депрессия в большей части отраслей обрабатывающей промышленности, строительстве и сельском хозяйстве – прямой результат проводимой денежно-кредитной политики. Об этом свидетельствуют конкретные примеры многочисленных кризисных ситуаций, возникающих в экономике из-за искусственного ограничения ликвидности Центробанком и его неспособности организовать должную систему рефинансирования коммерческих банков, занимающихся кредитованием производства.
В частности, по вине руководства Центробанка «на пустом месте» возник кризис жилищного строительства в Центральной России. После легкомысленного заявления одного из руководителей Центробанка о ненадежности ряда коммерческих банков вкладчики панически стали забирать свои сбережения, а сам Центробанк ничего не сделал для преодоления возникшего по его же вине кризиса ликвидности. В результате несколько коммерческих банков, кредитовавших жилищное строительство, обанкротились, стройки остановились, а десятки тысяч людей не могут получить оплаченные ими квартиры.
Из миллионов граждан и сотен тысяч предприятий, занимающихся хозяйственной деятельностью, лишь ничтожная часть имеет доступ к кредитам. Последние предоставляются под завышенные проценты и требования залогового обеспечения, на короткие сроки и на невыгодных условиях. Подавляющее большинство предприятий вынуждены развиваться только за счет собственных средств – доля банковского кредита в финансировании инвестиций крупных и средних предприятий составляет не более одной пятой. Для малого бизнеса кредит остается вовсе недоступным. Неразвитость системы кредитования предпринимательской деятельности и практически полное отсутствие механизмов долгосрочного кредитования производственной сферы – прямое следствие заскорузлой политики финансовых властей, не выполняющих свою главную функцию в рыночной экономике по организации кредита.
Банк России ухитрился стать антицентробанком, выполняя свою главную функцию с точностью до наоборот. Законодателям, бездумно принявшим к сведению «Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2006 год», стоит напомнить, что смысл самого существования Центробанка заключается в осуществлении монополии государства на организацию денежного обращения и денежной эмиссии в целях обеспечения благоприятных условий для экономического развития. В числе этих условий помимо стабильной валюты входит наличие доступного кредита, механизмов аккумулирования сбережений и их трансформации в долгосрочные инвестиции, технологий устойчивого рефинансирования расширенного воспроизводства. Наш же Центральный банк вместо предложения денег для кредитования экономического роста занимается их изъятием из экономики, тормозя и искусственно сдерживая тем самым экономический рост. Такого еще не было в экономической истории – российская денежная власть ухитрилась монополию государства на организацию денежного предложения из важнейшего двигателя экономического роста превратить в тормоз. Если во всех странах с рыночной экономикой ломают голову над вопросом – в каких пределах использовать денежную монополию государства для нужд общества (направляя ее на финансирование бюджетного дефицита, уровень которого в странах «семерки», в последние годы колеблется от 2 до 5% ВПП), то у нас все наоборот. Монополию государства на организацию денежного обращения используют для сокращения возможностей социально-экономического развития и снижения общественного благосостояния.
При такой политике даже свалившийся на нас дождь нефтедолларов вместо того, чтобы подпитать российскую экономику, мутным потоком уходит за рубеж, а денежные власти, вместо того чтобы бороться с вывозом капитала активно этому способствуют. В такой макроэкономике абсурда выжить могут лишь предприятия, экспортирующие свою продукцию и кредитующиеся за рубежом, не завися тем самым от денежных властей. Не удивительно, что почти все отрасли производственной сферы, ориентированные на внутренний рынок остаются в депрессии и продолжают мучительно умирать – денежные власти делают все возможное, чтобы живительный поток кредитов до них не дошел. Как констатируют «Основные направления», в этом году «Россия остается донором – чистым кредитором остального мира: отрицательное сальдо финансового счета находится в пределах 13-14 млрд. долларов США (без валютных резервов). Прирост валютных резервов составит от 21 млрд. долларов США в первом варианте до 104,4 млрд. долларов США в четвертом варианте».
То есть в будущем году за рубеж будет перемещено еще от 34 до 118 млрд. долларов в дополнении к уже вывезенному из страны как минимум полу-триллиону долларов. Что ж, мы по-прежнему для всей планеты выступаем благодетелями. Причем, если СССР критиковали за предоставление развивающимся странам социалистической ориентации 140 млрд. долларов кредита в виде поставок отечественной техники, то нынешняя власть ухитрилась за 15 лет вывезти за рубеж около 600 млрд. долларов, списав заодно и большую часть советских кредитов. При такой политике не только увеличение доходов, но и наращивание экспорта оказывается для экономического роста бесполезным. Ведь чем больше в страну поступит валютной выручки, тем больше будет величина стерилизации денежной массы. В той мере, в которой доходы получат нефтегазовые кампании, деньги будут изъяты из государственного бюджета и из банковской системы с целью их замораживания в стабфонде и долговых обязательствах Центрального банка. Иными словами, чем больше в страну поступит нефтедолларов, тем меньше денег будет предоставлено для развития других отраслей экономики и бюджетной сферы. Это следует из логики «Основных направлений», ограниченных исключительно разными вариантами стерилизации «избыточной» ликвидности. Все четыре сценария денежной политики на будущий год сводятся к изъятию денег из экономики пропорционально величине поступающих в страну нефтедолларов.
При такой политике бесполезными оказываются и иностранные инвестиции, о необходимости которых не устают трещать правительственные экономисты. Даже открыли для иностранных инвесторов рынок акций «священного» Газпрома. Но ведь согласно логике «Основных направлений», чем больше капитала вложат в приобретение акций российских предприятий иностранные инвесторы, тем больше будет прирост валютных резервов и денежная эмиссия под их увеличение, и тем больше денег будет стерилизовано денежными властями. Выходит, что приток иностранного спекулятивного капитала на финансовый рынок обернется оттоком денег из реального сектора экономики.
При такой политике в Росси никогда не будет своей полноценной банковской системы. Сегодня суммарные активы всех российских коммерческих банков в несколько раз меньше активов любого их крупных банков США, ЕС или Японии. Эта карликовость российских банков предопределяется политикой денежных властей. Поскольку Центральный банк жестко ограничивает денежное предложение и не желает заниматься созданием должной системы рефинансирования коммерческих банков, рост последних жестко ограничен общим пределом роста денежной массы, устанавливаемым денежными властями. В результате коммерческие банки не могут удовлетворить растущий спрос на кредиты. Их наиболее благополучные клиенты, достигая уровня международной конкурентоспособности переходят на кредитование за рубежом. В этом и прошлом году наблюдается устойчивый и быстрой рост частных заимствований за рубежом. Как констатируют «Основные направления», «внешние финансовые обязательства экономики увеличились в январе-сентябре 2005 года существенно быстрее, чем годом ранее: их прирост оценивается в 28,8 млрд. долларов США (в сопоставимый период 2004 года – 14,4 млрд. долларов США). Это было обусловлено интенсивным ростом пассивов частного сектора».
Искусственно сокращая денежное предложение, Центральный банк подталкивает конкурентоспособные предприятия к кредитованию за границей, подрывая тем самым возможности роста отечественной банковской системы и финансового рынка. Это с очевидностью ведет к поглощению российской банковской системы иностранным капиталом сразу же после присоединения России к ВТО. До последнего времени иностранные банки весьма сдержано относились к расширению своего присутствия на российском рынке, предпочитая переманивать наиболее выгодных клиентов с большими оборотами экспорта. Но как только будут утверждены планируемые на переговорах с ВТО условия открытости банковского сектора, и политический риск будет снят актом их ратификации, экспансия иностранных банков не заставит себя долго ждать. Как показал опыт восточноевропейских стран, процесс этого поглощения происходит очень быстро, в считанные годы, в силу карликовости отечественных банков по сравнению с международными гигантами.
Причины всех этих парадоксальных глупостей заключены в самой технологии планирования денежного предложения, навязанной нам МВФ и остающейся без изменения с 1992 года, несмотря на чудовищный ущерб от ее применения. Суть этой технологии сводится к ежегодному планированию прироста денежной массы исходя из целевых установок по ограничению инфляции и весьма туманных предположений в отношении изменения скорости обращения денег. При этом никаких сколько-нибудь обоснованных моделей, позволяющих рассчитать зависимость между приростом денежной массы и уровнем инфляции, ни у Центрального банка, ни у правительства нет. Используемые же аналитиками денежных властей простенькие регрессионные зависимости не имеют содержательного смысла – как показали многочисленные исследования, статистически значимая зависимость между приростом денег и инфляцией отсутствует. Это не удивительно с учетом огромного количества нелинейных обратных связей и процессов, опосредующих взаимосвязь количества денег, скорости их обращения, объема товаров и цен. Сведение всех факторов, генерирующих инфляцию, к приросту денежной массы – грубейшее упрощение, простительное первокурснику, но приводящее к чудовищным просчетам при попытках руководствоваться им на практике.
Наивные попытки аналитиков денежных властей по-школярски подменить учет сложных нелинейных и весьма неустойчивых взаимосвязей между инфляцией и параметрами денежного предложения линейными детерминированными моделями у специалистов вызывают недоумение. Это все равно, что пытаться рассчитать параметры полета ракеты при помощи калькулятора и формул земного притяжения из школьного учебника по физике. Конечно, когда вместо понимания внутренних связей объекта управления он моделируется как «черный ящик», трудно надеяться на успешное достижение поставленных целей. Но почему-то, несмотря на неограниченные возможности финансирования собственных исследований, руководители Центрального банка не желают изучить должным образом закономерности функционирования доверенного им объекта управления, предпочитая рассматривать денежно-кредитную систему страны как «черный ящик», систематически ошибаясь в планировании денежной политики вследствие недопустимых упрощений и примитивности применяемых моделей.
Эти просчеты дорого обошлись нашей экономике. Почти десятилетие назад они были мною проанализированы в статье «Центральный банк против промышленности России». В ней было показано, что катастрофическое падение промышленного производства во второй половине 1993-1994 годах (вдвое в целом и втрое в машиностроении) стало прямым следствием примитивной политики Центрального банка, пытавшейся бороться с галопирующей инфляцией путем количественного планирования прироста денежной массы и повышения курса рубля. Следствием этого стал кризис неплатежей (денежные суррогаты вытеснили деньги, что повлекло резкое увеличение скорости их обращения и лишь увеличило инфляцию) и падение конкурентоспособности российских товаров (втрое за один год).
После финансового краха в августе 1998 года правительству Примакова удалось убедить Центральный банк отказаться от примитивных и крайне разрушительных для экономики методов планирования денежной массы. Вопреки кликушеству вульгарных монетаристов, требовавших резкого сокращения денежного предложения, его объем был существенно увеличен, что позволило организовать рефинансирование коммерческих банков и увеличить кредитование производственной сферы, задыхавшейся от недостатка оборотных средств. В результате значительный прирост денежной массы не только не подстегнул инфляцию, но, напротив, способствовал ее снижению благодаря бурному росту производства товаров (на 25% за полгода), связавшему денежное предложение.
Сегодня Центральный банк декларирует взвешенную политику, признавая, что «выбранный режим валютного курса, сохранение существенной роли регулируемых цен в динамике индекса потребительских цен, неустойчивые процессы замещения валют в портфелях активов, неустойчивые лаги между динамикой денежного предложения и показателями инфляции определяют низкую эффективность использования в качестве промежуточного целевого ориентира темпов прироста денежной массы». Хотя операционная процедура денежно-кредитной политики учитывает показатели денежной программы, динамика денежных агрегатов становится лишь ориентиром и важной характеристикой текущих монетарных условий и среднесрочного тренда инфляции, а прогнозные границы прироста денежной массы не являются жестко заданными».
Но по сути технология планирования денежного предложения остается прежней. На основе субъективных ощущений и малообоснованных предпосылок руководители денежных властей «с потолка» задают границы прироста денежной массы, после чего производятся расчеты требуемого объема стерилизации «избыточной» (то есть выходящей за пределы этих границ) части денежной массы в зависимости от ожидаемого сальдо платежного баланса. Весь объем денежной эмиссии сверх установленных пределов прироста денежной массы объявляется лишним и подлежащим стерилизации путем замораживания денег, изымаемых из экономики в форме налогов, в стабилизационном фонде. В дополнение к этому Центральный банк оставляет за собой право изъятия денег у коммерческих банков под свои обязательства.
Хотя Центральный банк признает, что главными причинами инфляции в настоящее время являются не монетарные факторы, а рост регулируемых тарифов и злоупотребления монополистов, борьба с инфляцией по-прежнему сводится к количественному ограничению прироста денежной массы, приводящему к хронической недомонетизации российской экономики и соответствующему ограничению экономического роста. По сути, борьба с инфляцией идет путем сдерживания роста зарплаты и искусственного ограничения кредитных ресурсов. На практике подавление инфляции путем количественного ограничения прироста денежной массы мало чем отличаются от распространенной средневековой практики снижения высокой температуры кровопусканием. В условиях, когда главным источником инфляции является завышение цен монополистами, такая денежная политика ведет к снижению возможностей экономического роста и роста доходов населения, сводясь к обслуживанию перетока доходов к монополизированным и экспортно-ориентированным отраслям. При этом ее антиинфляционная эффективность остается весьма низкой, так как ограничение роста доходов населения и расходов государства никак не влияет на возможности монополистов завышать цены.
Монополисты это делают вне зависимости от ограничений прироста денежной массы при попустительстве государства, уклоняющегося от проведения действенной антимонопольной политики. Не только тарифы на услуги естественных монополий, но и цены на товары массового спроса завышены в несколько раз вследствие криминализации рынка и отсутствия добросовестной конкуренции. Странно слышать рассуждения правительственных экономистов о недопустимости прироста реальной зарплаты боле чем на 10% в ситуации, когда цены на продовольственном рынке завышены втрое. Они могут стать еще выше даже при снижении зарплаты, если государство продолжить попустительствовать злоупотреблениям монополистов. Вместо того чтобы проводить жесткую антимонопольную политику государство ограничивает прирост денег в экономике, сокращая конечный спрос и сужая возможности роста производства. В результате закрепляется депрессивное положение и деградация отраслей, ориентированных на внутренний рынок, десятки миллионов людей теряют возможности увеличения доходов, становится хронической массовая бедность.
Иными словами, из-за того, что некто произвольно установил верхний предел прироста денежной базы, приток в страну нефтедолларов сверх этого уровня оборачивается сокращением государственных расходов, и миллионы работников бюджетной сферы недополучают зарплату, граждане России лишаются социальных гарантий, и у государства не находится достаточно денег, чтобы обустроить беспризорных детей. Некомпетентность денежных властей, примитивизм проводимой ими политики дорого обходится нашему народу. Вследствие искусственной привязки рубля к доллару, денежного предложения – к приросту валютных резервов, жесткого количественного ограничения прироста денежной массы произвольно задаваемыми параметрами, все не ориентированные на экспорт отрасли посажены на «финансовую мель». У них нет возможности долгосрочных заимствований, крайне ограничен доступ к кредитным ресурсам, отсутствуют механизмы рефинансирования производственной деятельности.
В результате проводимой денежно-кредитной политики мы лишились значительной части производственного и инвестиционного потенциала, вывоз капитала превысил полтриллиона долларов, произошла деградация экономической структуры страны с закреплением доминирующего положения сырьевых и монополизированных отраслей. Мы могли бы иметь сегодня вдвое больший объем ВВП и втрое больший объем инвестиций, гораздо более прогрессивную структуру экономики, если бы политика Центрального банка соответствовала ее главной цели – использованию монополии государства на денежное предложение для кредитования экономического роста.
Кроме огромного ущерба для социально-экономического развития страны по макроэкономическим последствиям проводимой политики денежных властей, последние наносят государству прямой ущерб бездарным управлением валютными резервами страны. Около пяти лет назад комитетом Государственной думы по экономической политике были проведены специальные парламентские слушания с целью объяснить денежным властям чрезмерную рискованность размещения валютных резервов в долларах США. Но наивная вера руководителей Центробанка в незыблемость последних оказалась важнее оценок ученых. За эту некомпетентность (или ангажированность?) денежных властей мы поплатились обесценением валютных резервов страны более чем на 25 миллиардов долларов вследствие обесценения этой валюты в точном соответствии с прогнозом парламентских слушаний. Теперь, когда доллар растет и падает евро, Центробанк скупает последние, наступая в очередной раз на те же грабли. Может быть, руководство денежных властей ставят перед собой задачу максимизации ущерба государственным финансам?
Во всяком случае замораживание государственных денег в стабилизационном фонде на счетах Центробанка есть прямое нанесение ущерба государства в размере их инфляционного обесценения. Хотя, возможно, риск размещения этих денег за рубежом окажется еще выше, с учетом опыта Центрального банка по манипулированию государственными резервами. Свежа еще в памяти история с фирмой «Фимако», созданной руководством Центробанка на Кипре с целью прокрутки резервных денег в финансовой пирамиде ГКО в интересах собственного обогащения. Кто знает, не будут ли подобные технологии финансовых махинаций задействованы вновь – политика размещения валютных резервов и стабилизационного фонда остается тайной.
Примитивизм проводимой денежной политики во многом объясняется закрытостью Центрального банка и безответственностью его руководства. Центральный банк не обосновывает принимаемые им решения и не считает должным объяснять их ни обществу, ни специалистам. Отсутствие механизмов ответственности Центрального банка за принимаемые решения влечет примитивизацию проводимой им политики, недостоверность целевых показателей денежной политики и систематическое занижение возможностей денежного предложения. Судя по содержанию «Основных направлений», Центральный банк до сих пор не имеет сколько-нибудь достоверной системы моделирования различных вариантов денежно-кредитной политики, сводя их лишь к сценарным прогнозам платежного баланса. Главный вопрос планирования денежной политики – оценка спроса на деньги при различных сценариях экономического роста - даже не ставится.
Вместо расчетов, характеризующих взаимосвязь экономического роста с различными вариантами политики денежного предложения, механизмами рефинансирования банковской системы и производственной деятельности, Центрального банк руководствуется субъективными и туманными оценками параметров денежного обращения, планируя их по инерции от «достигнутого уровня». При этом руководство Центрального банка старается многократно «перестраховаться», искусственно сдерживая денежное предложение в страхе перед инфляцией. А правительство и думское большинство, принимая Основные направления на веру, пассивно соглашается с необоснованным ограничением возможностей экономического роста и повышения доходов населения.
Странно видеть пустой зал и равнодушие Государственной Думы при обсуждении Основных направлений, которые определяют макроэкономические ограничения экономического роста, доходов населения и государственных расходов. Распределение последних является предметом бурных дебатов в ходе четырех чтений проекта федерального бюджета, а их общая величина принимается к сведению без каких-либо обсуждений. Трудно объяснить, почему депутаты Государственной Думы часами спорят о том, как распределить десяток миллиардов рублей по целевым программам, и просто принимают к сведению решение денежных властей изъять из бюджета и заморозить в стабилизационном фонде более 2 триллионов рублей,
- 00 миллиардов из которых съест инфляция в течение года. При этом никаких расчетов, обосновывающих необходимость замораживания именно 2,2 трлн. рублей, не приводится. Их и не может быть в силу отмеченного выше отсутствия прямой статистически значимой зависимости между приростом количества денег в обращении и инфляцией. Депутаты верят в необходимость двукратного сокращения социальных расходов, потому что так решили таинственные «эксперты», которым поверили денежные власти.
После финансовой катастрофы августа 1998 года, произошедшей вследствие некомпетентности тогдашних денежных властей, было принято решение о создании Национально банковского совета, призванного хоть как-то контролировать руководство Центрального банка, оценивая обоснованность принимаемых им решений. К сожалению, за несколько лет своей работы этот орган никак себя не проявил. То ли в силу робости, то ли из-за некомпетентности входящих в него лиц, он функционирует как декоративный орган, подобно думскому большинству принимая к сведению гадания центробанковских экспертов.
Сколько мы еще будем мириться с тем, что из-за субъективного и некомпетентного мнения отдельных чиновников, направляющих деятельность денежных властей, страна теряет половину возможностей экономического роста, а граждане вынуждены мириться с двукратным занижением зарплаты? Времени для оздоровления денежно-кредитной системы страны остается все меньше. С исчерпанием потока нефтедолларов исчезнут и возможности быстрого наращивания финансовых возможностей экономического роста. С деградацией задыхающегося от нехватки денег ориентированного на внутренний рынок производственного потенциала страна лишится собственной технологической базы и способности к самостоятельному развитию. С присоединением России к ВТО иностранные банки быстро займут доминирующее положение на рынке капитала, лишив нас собственной финансовой основы. Это произойдет на наших глазах в течение нескольких лет, если мы не заставим Центральный банк должным образом выполнять свои функции по эффективному управлению государственной монополией на денежное предложение в целях обеспечения благоприятных условий экономического роста. А для этого необходимо обеспечить научную обоснованность денежной политики, что невозможно без кардинального повышения квалификации и ответственности руководства денежных властей. В этом направлении должен, наконец, заработать и Национальный банковский совет.