В обществе

Медиафрения. Люди и куклы

6 ИЮНЯ 2016 г. ИГОРЬ ЯКОВЕНКО

Начну с хорошего. Интервью — это один из самых сложных журналистских жанров. Хорошее интервью встречается так же редко, как алмаз чистой воды в толще горной породы. На минувшей неделе было как минимум два хороших интервью, главное достоинство которых в том, что журналистам удалось «раскрыть» героя, показать его публике таким, какой он есть.

На канале «Евроньюс» в программе «Глобальный диалог» в гостях у Изабель Кумар был Михаил Ходорковский, а 3.06.2016 гостем программы «Шустер Live» была Надежда Савченко. При всех громадных различиях между этими двумя людьми их объединяют три вещи. Во-первых, и на Ходорковского, и на Савченко в российских СМИ постоянно выливают мегатонны лживой грязи. Их обоих так шельмуют в России, про каждого из них наплели столько небылиц, что хорошее интервью с ними — это подарок тем в России, кто хочет увидеть истинное лицо этих людей. Во-вторых, и Ходорковский, и Савченко искренние и самостоятельно мыслящие люди. И, в-третьих, каждый из них прошел через российскую тюрьму и на каждого из них этот тюремный опыт наложил свой отпечаток.

Шок, испытанный российской пропагандой в результате внезапного освобождения Савченко, пропагандисты стремятся теперь компенсировать сверхусилиями, направленными на ее профанацию. В последних «Вестях недели» Киселев посвятил Надежде Савченко целый сюжет, который сопровождался баннером «Дикая», вывешенном на заднике студии. Киселев сообщил россиянам, что Надежда Савченко «2 литра водки уже выпила и теперь карабкается на президентский трон».

Прошло сорок лет с тех пор, когда советские газеты клеймили «злостного хулигана» Буковского, «позорного отщепенца» Сахарова и «литературного власовца» Солженицына. С той поры немного изменилась стилистика лжи (она стала намного более чудовищной: тяжело больного 73-летнего Буковского в результате гэбэшной провокации теперь обвиняют в педофилии), но в то же время довольно сильно выросли возможности населения самостоятельно узнать правду: достаточно пару раз кликнуть мышкой в компьютере, который сегодня доступен большинству россиян.

Думаю, что если бы по «России 1» сразу после «Вестей недели» вместо очередного соловьевского шабаша ненависти показали фрагмент «Шустер Live» с Надеждой Савченко, у какой-то части россиян непременно настало бы просветление в мозгах. Возможно, некоторые что-то поняли бы и про Савченко, и про Украину, а главное — про свою страну.

Первое — это моральная обстановка в Украине. Голосование показало, что 72% живут с надеждой на лучшее будущее. Второе — это невероятно высокий уровень поддержки Надежды Савченко. На табло, где постоянно меняются цифры, отражающие уровень поддержки позиции человека в студии, цифра поддержки Савченко менялась в интервале между 90 и 99 процентами. Ни у одного украинского политика, побывавшего в гостях у Шустера, такой устойчивой поддержки на протяжении всей передачи я не видел.

Про то, как она «карабкается на президентский трон», Савченко объяснила, отвечая на вопрос Шустера, хочет ли она быть президентом. «Я летать хочу», — ответила Савченко. И повторила уже с напором: «Я хочу летать». Главное, что поражает в Савченко — это ее искренность и яркая, сильная политическая риторика, невероятно плотная по содержанию, наполненная мощными метафорами, бьющими одновременно и в мозг, и в сердце аудитории. «Украинская власть — это “Титаник”, и вы все — на ”Титанике”». «Украина и Майдан — это граната. Конституция — кольцо. Донбасс — чека. Не надо дергать Конституцию, вы эту гранату не удержите!» — бросает Савченко депутатам Верховной рады, демонстрируя тем из них, кто гранату никогда не видел, все, что с ними может произойти на примере кистевого эспандера.

Савченко прекрасно понимает недостаток своего опыта для политической работы, открыто говорит, что ей надо многое изменить в себе: «Меня сестра солдафонкой называет». И вместе с тем надежды тех, что верит, что «солдафонка» Савченко быстро сломит себе голову в бурном водовороте украинской политики, скорее всего не оправдаются.

Савченко умудряется отвечать на самые каверзные вопросы одновременно со штыковой прямотой, без полутонов, и в то же время без оголтелой размашистости. «Случись вам вести переговоры с Путиным, пожали бы ему руку?» — спрашивает Савик Шустер. Ответ Савченко звучит как детальная инструкция по тактике одиночного бойца, находящегося в малознакомом политическом окружении: «Я в Верховной раде первой подаю руку тем, кого знаю. От тех, кого не знаю, жду, когда они протянут руку, и, если протягивают, пожимаю. Путина я не знаю». Про Донбасс: «Это наши люди. Не все там плохи, и не все у нас хороши. Надо, чтобы сосед (Россия) закрыл границу и убрался. А со своими мы найдем общий язык». Точные, рубленые фразы. Умение четко и ясно изложить свою мысль в короткий промежуток времени. Такого политика Украина, похоже, еще не видела.

Путин заслужил памятник на Крещатике. Во-первых, тем, что своей агрессией сплотил Украину и, тем самым, невероятно ускорил созревание единой украинской политической нации. А во-вторых, он фактически стал политическим антрепренером Надежды Савченко. Если бы не идиотская затея с ее похищением, преступным судебным фарсом и паническим освобождением, Украина не получила бы самого популярного и яркого своего политика.

Михаил Ходорковский играет в сегодняшней российской политике неизмеримо меньшую роль, нежели Савченко в политике Украины. Но по тому вниманию, которое ему уделяют российские СМИ, он не уступает Савченко. В тех же «Вестях недели» от 5.06.2016, в которых Киселев пугал россиян «дикой» Савченко, был сюжет о МБХ. Этим сюжетом Киселев стремился выстрелить дуплетом и поразить одновременно двух неприятелей: Михаила Ходорковского и Павла Гусева. Сюжет у Киселева назывался «Штаб революции», и в нем шла речь о пресс-конференции МБХ, которая проходила в пресс-центре «Московского комсомольца». Понять, о чем говорили Ходорковский и второй участник конференции, Чичваркин, из сюжета в «Вестях недели» было решительно невозможно. Да, собственно, и не для того Киселев делает свои передачи, чтобы зритель что-либо понял.

 В сюжете было показано выступление МБХ полуторагодичной давности, когда он говорил о необходимости мирной революции в России. После чего стрелки переводятся на пресс-центр «МК» как место проведения пресс-конференции — и готово новое обвинение против свежего киселевского врага, Павла Гусева, в том, что «МК» — это «штаб революции».

История о том, как поссорились Дмитрий Константинович и Павел Николаевич, заслуживает отдельной колонки. Поскольку история эта неплохо характеризует нравы в путинском медийном террариуме и повадки местных рептилий. Здесь ограничусь тем, что Гусев нанес ответный удар буквально через несколько часов. Не успело стихнуть эхо киселевских обвинений в адрес Гусева, как в номере «МК» от 6.06.2016 появился донос на самого Киселева. Который в этих же самых «Вестях недели» допустил измену. Оказывается, завершая репортаж о летних соревнованиях в Крыму, Киселев сказал: «Ну и вернемся в Россию». Впору кричать «Слово и дело!», что Гусев, собственно, и делает. То есть Крым-то не Россия, оказывается, по Киселеву. И этот человек еще учит страну патриотизму!

Возвращаемся к программе «Глобальный диалог» на канале «Евроньюс», из которой желающие могут узнать, что такое сейчас МБХ и чего от него можно ждать, а чего ждать не следует. Во-первых, интервью показало, что Ходорковский в прекрасной форме, четко формулирует свои мысли, логичен и последователен. От большинства обитателей российского телевизора его отличает то, что он думает в процессе диалога, в то время как подавляющее большинство российских политиков и экспертов ведут себя как говорящие куклы, включающиеся от вида телекамеры и произносящие ограниченный набор текстов, записанных заранее на спрятанном внутри устройстве.

Тюрьма сильно изменила Ходорковского, и это важно знать всем, кто планирует иметь с ним дело. «Время для меня теперь не имеет значения. Я привык в тюрьме к более длинным промежуткам». Главный вопрос был, конечно, по Крыму. И тут Изабель Кумар, Ходорковского, что называется, пыталась «додавить» до полной однозначности. «Крым должен быть возвращен Украине? Да или нет?» — вновь и вновь добивалась журналистка. МБХ и до тюрьмы был «крепким орешком», а за 10 лет покрылся броней. «Захват Крыма — это беззаконное деяние. Но то, что случилось, то случилось. И сегодня это проблема на долгие годы… Эта проблема стала переломным рубежом, но этот рубеж пройден».

«Да или нет?» — Изабель Кумар понимает, что это ключевой вопрос, и делает правильную журналистскую работу, рассматривая своего собеседника как кроссворд, в котором к концу интервью не должно остаться ни одного неразгаданного слова. «Вы находитесь в парадигме путинской России, — отвечает МБХ. — Один человек не может принять такое решение. Это решение должно учитывать мнение жителей Крыма, Украины и России. Быстрого решения не будет». Конец цитаты.

Вот теперь все становится на свои места. Позиция МБХ, во многом благодаря блестящей работе Изабель Кумар и его собственной искренности и нежеланию подстраиваться под чье-то мнение, стала абсолютно ясна и прозрачна. Очевидно, что с такой позицией у МБХ будет трудная судьба в российской политике, поскольку ни европейски ориентированное либеральное меньшинство, ни, тем более, имперское большинство такую позицию не примет. Но это уже проблемы МБХ, а не журналиста.

 

Кукольный театр Владимира Соловьева

У ранней «Машины времени» была песня «Марионетки», текст которой мог бы стать замечательным фоном ко всем политическим ток-шоу российского телевидения. Особенно органично звучали бы в начале «Воскресного вечера с Владимиром Соловьевым» такие, например, слова: «Кукол дергают за нитки:// на лице у них улыбки, // и играет клоун на трубе.// И в процессе представленья // создается впечатленье, // что куклы пляшут сами по себе». А после окончания «Воскресного вечера» было бы крайне полезно для понимания только что состоявшегося действа исполнить заключительный куплет этой песни: «И кукол снимут с нитки длинной // и, засыпав нафталином, // в виде тряпок сложат в сундуках». Такое музыкальное сопровождение, несомненно, позволило бы повысить уровень толерантности к участникам этих шоу, а у некоторых наиболее сентиментальных граждан даже вызвало бы сострадание к постоянным участникам этого балагана.

А пока будем блокировать это сильнодействующее отравляющее вещество, приняв необходимую дозу противоядия в виде иронии, а также вооружившись логикой и здравым смыслом.

Прежде всего категорически запрещается воспринимать то, что происходит на российском ТВ, как информацию. Иначе можно сойти с ума. Вот, например, в программе «Вести недели» от 5.06.2016 Киселев победно трубит о сокрушительных победах сирийской армии над ИГИЛ и прочими террористами. Только Киселев сложил своих кукол в сундук и убрался с экрана, как в ящике уже Соловьев со своим балаганом и тряпочными артистами, которые наперебой голосят о том, как террористы наступают и захватывают все новые населенные пункты. Тут важно не думать, что вам дают сведения о событиях. Поскольку «…вверх и в темноту уходит нить. // А куклы так ему послушны. //И мы верим простодушно //в то, что кукла может говорить».

Вот с таким аккомпанементом все понятно. Трубач Ж. играет на трубе: «Обострение всем выгодно. Врачам выгодна болезнь. Америке надо ослаблять Европу. Нам выгодно — у нас армия тренируется, ведь армии нужна война! Война всем нужна! Все тренируются!».

Тряпичный тигр Багдасаров: «Хватит дипломатам доверять! Только армия работает хорошо!».

В труппе Соловьева новенькая: Ольга Зиновьева, руководитель зиновьевского клуба, главный редактор журнала «Зиновьев», руководитель Исследовательского центра имени А.А. Зиновьева, инициатор многочисленных международных зиновьевских чтений, вдова А.А. Зиновьева. Амплуа в балагане Соловьева «Мальвина в зрелости». После каждой ее реплики все в студии на пару секунд смущенно умолкают и стараются не смотреть друг на друга. Например, после этой: «Когда нацистская Германия уже вторглась в Советский Союз, советская сторона, которая всегда соблюдала свои обязательства, продолжала отправлять в Германию эшелоны с хлебом». Конец цитаты. В студии Соловьева тяжелая пауза.

Вообще из этого зиновьевского клуба порой по ночам раздаются странные звуки. Там у них есть один профессор, который знает, что Гитлер не покончил жизнь самоубийством, а спрятался в полости в земле под Северным полюсом (этот профессор доподлинно знает, что там есть теплые пространства) и прожил там до 65 лет, пока наши подводные лодки (!) его оттуда не выгнали в Аргентину, где уже наш КГБ его наконец прикончил. Полагаю, этот профессор в резерве у Соловьева и ждет своей очереди в пыльном сундуке.

После рекламной паузы состав балаганной труппы частично меняется, и куклы обсуждают адские гонки «золотой молодежи». Все очень возмущаются. Елена Ямпольская (это еще одна Мальвина в театре Соловьева) зрит в корень и насквозь видит причины «опасного вождения»: «Душой человека никто не занимается. За те 20 лет, когда лепили потребителя, русского человека не стало. Он перестал быть русским человеком». Вероятно, в тот момент, когда Гоголь писал «И какой же русский не любит быстрой езды?», в нем взбурлили малороссийские крови и он в припадке русофобии написал всю эту клевету на русских и все эти русофобские «Мертвые души».

После Мальвины-2 опять начал оглушительно дудеть Ж.: «Виноват Ельцин и демократы. Хулиганы на дорогах, это все 90-е виноваты. Они (нынешняя «золотая молодежь») родились в 1998 году во время дефолта».

Тут время воскресного балагана закончилось, настало время куклам сниматься с ниток и отправляться в сундук с нафталином.

 

Кукла против человека

Иногда, потехи ради, кукловод Соловьев выставляет одну из своих кукол против живого человека. Последний раз такое случилось 2.06.2016 в передаче «Поединок», когда в студии встретились Сергей Кургинян и Леонид Гозман. Различить, кто из них кукла, а кто человек, было очень просто, даже если не знать заранее. Человек обычно, отвечая на вопрос, думает. У куклы просто включается микрофон в животе. Гозман задумывался, прежде чем ответить, иногда делал паузы. Кургинян орал и плевался сразу, не дослушав вопроса. Причем то, что он орал и чем плевался, к заданному вопросу никогда не имело никакого отношения.

Темой «поединка» был обмен репликами между Кудриным и Путиным, когда Кудрин предложил снизить уровень международной напряженности, а Путин в ответ почему-то заявил, что он суверенитетом не торгует. Как будто Кудрин приценивался.

Гозман с этого недоумения и начал, сказав, что суверенитет наш никому не нужен, что это мышление XIX века, когда стремились захватывать чужие территории, не умея толком обустроить свои.

Диалог человека с куклой в принципе невозможен. Его и не было. Кургинян послушно включался по команде Соловьева и продолжал орать и плеваться с того самого места, на котором его в прошлый раз прервал ведущий. «Суверенитетом нельзя поступаться!». «Только сильное государство может привлечь инвестиции!». «Главное — не сворачивать: если ты уступил, тут же проиграл!». «Главное — истребить либеральную экономику!». «Вы (это он Гозману) все время ищете, под кого бы лечь!».

Гозман в какие-то моменты пытался реагировать, пытался даже обращаться непосредственно к Кургиняну, объясняя ему, что сам предмет дискуссии существует лишь в голове Кургиняна, возможно, в голове Соловьева и еще в голове их хозяина, тому, которого «не видно» и к которому «вверх и в темноту уходит нить». «Вы боретесь с привидениями, которые вы сами выдумали!» — взывал Гозман. И, на мой взгляд, делал это напрасно, поскольку, оказавшись на одной сцене с куклами, есть смысл обращаться не к тем, кто на сцене, а к зрителям, среди которых пока еще довольно много живых людей.


Фото: Артем Коротаев/ТАСС