В обществе

Судьба демократии в нашем веке

13 АВГУСТА 2017 г. ФАРИД ЗАКАРИЯ

Из интервью Фарида Закария, главного редактора журнала «Newsweek International», автора книги «Будущее свободы: нелиберальная демократия в США и за их пределами»

Что нужно сделать, чтобы модернизировать свою страну? Прежде всего надо создать сильную политическую партию. Проведение реформ невозможно без участия политических партий. Люди не особенно задумываются об этом, но политические партии — одно из величайших достижений современной политической системы. Они объединяют устремления, чувства и взгляды людей вокруг определенной программы модернизации. Они превращают требования толпы в институты демократического правления. Величайшей ошибкой Ельцина была неспособность создать и возглавить свою политическую партию. Он хотел стоять над политикой и быть своего рода монархом- президентом, но из-за этого российские реформаторы оказались расколоты, слабы, не имели необходимого влияния, чтобы выиграть политическое сражение. Коммунисты, объединенные в эффективную партию, всегда могли помешать им. 

Если вспомнить о процессе создания наций (Бен Гурион в Израиле, Неру в Индии, Мандела в Южной Африке), успеху всегда способствовали политические партии. Поэтому сторонникам свободы мало быть членами университетских кружков и гражданского общества. Они должны объединяться в политическую партию. Иного пути нет.

Либерализация экономики — это троянский конь политической либерализации. Как правило, авторитарные режимы охотно ее проводят. Они не считают ее угрозой своим властным полномочиям, а рассматривают как возможность, ничего не меняя в политической сфере, модернизировать свои страны. Но почти во всех известных случаях экономическая либерализация завершалась либерализацией политической, то есть подлинной демократизацией.

Капитализм стал самой действенной мерой модернизации. Он полностью изменил феодальные и аграрные общества во всем мире. Но самое главное — он жизнеспособен: капитализм сегодня работает во всех странах. Лучшее в капитализме — его политические и социальные последствия. Он строит экономический фундамент свободы, создает объединения людей, не зависимых от государства. Люди любят говорить о гражданском обществе, но самое важное — их способность противостоять государственной власти, произволу и корысти бюрократии. Помочь этому способны только церковь и капитализм. По моему мнению, если искать нечто, способное привести к демократическим переменам в стране, то лучшее, что можно сделать, это способствовать развитию предпринимательства и современных капиталистических отношений.

Есть ли опасность для демократий сегодня? Есть. Она исходит не извне, а изнутри: демократия может быть украдена и использована почти для любых целей. В условиях демократии множество люди с подданической культурой нередко приводят к власти и поддерживают авторитарных лидеров, ограничивающих свободу, вводящих цензуру. Так было в Иране, на Балканах, в некоторых странах Юго-Восточной Азии, во многих постсоветских республиках.

В какой-то мере с проблемой несовершенства демократии сталкивается и Запад. Мы живем в эпоху, когда каждый элемент нашей жизни подвергается демократизации. Демократизация происходит на политическом, культурном, социальном и экономическом уровнях. Ранее демократия была одним из множества других элементов. Мы всегда жили при смешанном правлении в аристотелевском смысле слова. У нас была демократия, но были и другие, недемократические элементы, которые входили в состав смешанного общественного устройства, законодательства, а также токвилевских институтов наподобие политических партий. Теперь мы подходим к тому моменту, когда все они смываются большой демократической волной.

Более того, если они не подвергаются демократизации сами, то их просто отметают. Это значит, что критерий демократии применяется ко всему, что есть в жизни. Я не думаю, что в этом состоит великое будущее демократии. Демократия — одна из важнейших составляющих политической, социальной и экономической жизни, но отнюдь не единственная. Не следует голосованием граждан на референдуме утверждать бюджет или монетарную политику центрального банка. Хочется иметь общество, где могли бы существовать и другие элементы, которые зачастую бывают недемократическими, то есть организации, куда вход плохо образованным и непорядочным людям не так прост. 

Например, в США мы утратили своеобразные независимые промежуточные ассоциации, прославлявшиеся Токвилем и обладавшие собственными внутренними стандартами и представлениями о чести. В качестве примера на ум приходит юридические гильдии. Сейчас правовой сектор стал полностью демократическим и рыночным. Юристы не играют по-настоящему независимой роли, как мы убедились во время скандала с «Энрон». Я твердо убежден, что населению Запада важно перестать связывать проблемы демократии только с развивающимися странами вроде Сьерра-Леоне или Казахстана. Перед нами самими стоит проблема переоценки демократических процедур, преодоления зачарованности их легитимностью, а также недооценки других институтов, которые на практике способствуют построению свободного общества.

Источник: «Illiberal democracy five years later: democracy’s fate in the 21st Century (interview with Fareed Zakaria)». Harvard International Review. 2002. 24(2), pp. 44—48.

Фото: Фарид Закария. Вячеслав Юрасов/ТАСС