В регионах

В регионах Прямая речь

16 ФЕВРАЛЯ 2018 г.

Алексей Макаркинполитолог, заместитель директора Центра политических технологий:

Как часто бывает в таких ситуациях, это очень размытый законопроект, позволяющий привлечь к уголовной ответственности практически любого человека, расходящегося с официальной версией войны. В нём говорится, что наказание следует за оскорбление чувств ветеранов и отрицание решающего вклада СССР в победу во Второй мировой. Но что такое «оскорбление чувств ветеранов» совершенно не ясно. Например, есть ветераны, которые считают, что оскорбление их чувств – это любая критика в адрес Сталина, что он генералиссимус и верховный главнокомандующий. А есть ветераны, которые к Сталину относятся, наоборот, очень негативно. Это та традиция, которая связана, например, с фамилией Астафьева. И как определить, что конкретно оскорбляет, непонятно.

Тем более что сейчас, когда мы смотрим на события в информационном пространстве, мы видим, что происходит подмена понятия «ветеран». Все привыкли, что это пожилой человек с наградами, и такой человек остаётся на экране. Но проблема в том, что это уже не ветеран Великой Отечественной войны, от имени ветеранского сообщества говорят люди, которым по семьдесят или восемьдесят лет, то есть в той войне они заведомо не могли участвовать. И это ещё одна особенность современной России. Фактически, когда эти люди высказывают своё мнение, оно основано на их собственном опыте конца 80-х и начала 90-х годов. Тогда шла антисталинская и антитоталитарная кампания, с которой они связывают распад СССР и которая для них совершенно недопустима. Но речь идёт не о войне, а о событиях последних лет существования СССР, когда эти люди были офицерами в армии или в МВД.

Но даже среди настоящих ветеранов Великой Отечественной войны нет никакого консенсуса относительно истории. И решать, чьи чувства оскорблены, станут судьи. А мы знаем, как они решают. Можно вспомнить печальное решение, к счастью, уже отменённое, когда фотография с Парада победы была признана нарушающей российское законодательство, потому что на немецком штандарте там была изображена свастика. Понятно, что ключевую роль в этой ситуации играла не фотография, а то, что разместивший её человек является сторонником Алексея Навального. Но если примут этот закон, то количество возможностей для привлечения к ответственности увеличится. При этом, парадоксальным образом, за оскорбление чувств можно будет привлекать людей, которые цитируют воспоминания ветеранов войны, тех же Астафьева, Солженицына, мемуары Рабичева или Никулина.

Что касается отрицания решающего вклада, то это является попыткой принудительного возврата к советским трактовкам истории войны. Может стать криминальным попытка поставить в один ряд сражение под Сталинградом и под Эль-Аламейном. В советской традиции Эль-Аламейн – небольшое событие на второстепенном участке фронта. А для современной западной истории эта битва играет гораздо большую роль. Но если предложенный закон будет принят, то к историку, который их сравнивает, можно будет прийти и сказать, что мы начинаем против вас уголовное расследование.

Ещё один момент, связанный с этим законом, состоит в том, что Рамзан Кадыров стремится быть общенациональной фигурой, которая привлекает реакционную часть элиты и общества. Они считают, что власть недостаточно защищает идеологию. И это может стать шагом к государственной идеологии и табуированию целого ряда тем. Кадыров показывает, что он может возглавить такой процесс.

И ещё один более широкий момент. Инициатива Кадырова вписывается в определённые международные процессы. С одной стороны, идёт глобализация, снимаются границы на пути перемещения идей. Раньше можно было поставить «железный занавес», и чтобы что-то узнать, надо было слушать какие-то «голоса», их глушили, это было неудобно. А теперь он может выйти в Интернет, сделать несколько кликов и всё прочитать. Идеи распространяются по миру гораздо свободнее, чем раньше. И понятно, что это вызывает реакцию. Каждая страна хочет защитить свою версию прошлого. А так как в дискуссиях это не всегда получается, то приходится прибегать к законам. Последний пример этого – польский закон, криминализирующий любые дискуссии о роли поляков во Второй мировой войне. Польша однозначно называется жертвой, а любые разговоры о её ответственности и об ответственности её граждан могут стать преступлением.

А теперь Рамзан Кадыров предлагает возглавить такой процесс и в России. И хотя это очень грустно, как любое навязывание единственно верной трактовки событий, надо помнить, что это — реакция на открытость и невозможность построить полноценный «железный занавес». Но можно попробовать создать какое-то подобие.


Все права на материалы, находящиеся на сайте ej.ru, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на ej.ru обязательна.