Вокруг России

Вокруг России Прямая речь

27 ФЕВРАЛЯ 2018 г.

Алексей Макаркинполитолог, заместитель директора Центра политических технологий:

Наверное, администрация Трампа хотела бы, чтобы этих санкций было меньше. Но есть американский истеблишмент, двухпартийный, в котором и демократы, и республиканцы хотят, чтобы санкции были, и утверждают, что Россию надо наказать. Поэтому, как только с санкциями происходит какое-то промедление, тут же начинаются претензии, и американской администрации приходится объяснять, что она уже вот-вот примет меры. Соответственно эти меры придётся принимать.

Но почему администрация не в большом восторге от таких требований? Во-первых, есть целый ряд мер, которые могут ударить не только по России, но и по Америке. Причём вопросы, относящиеся к корпоративной сфере, не являются тут значимыми. Например, администрация Обамы в своё время перекрыла возможность для сотрудничества «Роснефти» и Exxon на территории России. Подход «всё, что хорошо для нашей компании, хорошо для Америки» ушёл в историю. Тут корпоративные интересы учитываются довольно слабо, особенно если принять во внимание, что речь идёт не о потерянных инвестициях, а об упущенной выгоде. Её американские политики учитывать не готовы, хотя нефтяники и прорабатывали вопрос о том, чтобы как-то смягчить ситуацию. Но существуют универсальные правила, и раз государство наложило ограничения в этой области, значит, там уступок не будет.

Существует и ряд других сфер, где американцы не хотят действовать слишком резко. Например, области, где есть не просто намерения, а давнее сотрудничество, важное для самих США. В первую очередь это ракетно-космическая сфера. Американцы там тоже занимаются импортозамещением. Но пока они не добились в этом успеха, новые санкции вводиться не будут. Для России это тоже выгодно, поэтому всегда, когда предлагают ввести какие-то «антисанкции» в космической сфере, это инициативу обрывают, потому что сотрудничество поддерживает Роскосмос.

Есть совместные проекты в авиационной сфере, которое тоже считаются стратегически важными для Америки, и их также подрывать не станут. А вот работа на российском шельфе считается периферийной темой, и какие-то ограничения там были введены ещё при Обаме.

Кроме того, американцы не хотят вводить санкции, которые подорвут или дестабилизируют мировой финансовый порядок. Например, они не хотят отключать систему Swift или вводить нефтяное эмбарго. Такие меры, носящие наиболее радикальный характер, на уровне принятия решений перекрываются. Плюс есть ощущение, что если они начнут так действовать, то окончательно загонят Россию в угол, и как она будет оттуда вырываться — вопрос открытый. Поэтому они стараются «не будить лиха».

Однако администрация Трампа взяла курс на удушение одной из приоритетных для России сфер — военно-технического сотрудничества. Это не угрожает взрывом мировых рынков или тем, что Россия будет загнана в угол. А если говорить о коммерческих интересах, то это выгодно для самой Америки, потому что если ты вытесняешь кого-то одного с рынка, то кто-то другой должен прийти. Так что за оружейные рынки идёт достаточно серьёзная борьба. И когда сенаторы говорят, что санкции не эффективны, то в Госдепартаменте отвечают, что Россия уже потеряла несколько миллиардов на срыве таких контрактов и будет терять ещё.

Борьба за оружейные рынки многоплановая. Американцы предпочитают не идти по пути эффектных решений, а постепенно удушать сами российские компании, включать в списки компании-«прокладки», которые создаются для избежания санкций, возбуждать дела против иностранных бизнесменов, сотрудничающих с российскими производителями, и воздействовать на правительства потенциальных партнёров России. Сейчас, например, идёт борьба за влияние на Эрдогана, который оказался в достаточно выгодном положении, так как даёт авансы и Москве, и Вашингтону. С другими игроками это происходит не столь очевидно, но также настойчиво.

И когда американцы составили список, который некоторые называли «телефонной книгой» или «списком Forbes» и куда включили всех, даже некоторых бизнесменов, уже уехавших в эмиграцию, то это было предупреждение для всех этих предпринимателей. Если кого-то из них заметят работающими   под санкциями, то к ним самим немедленно будут применены санкционные меры. В общем, оборонка и станет основной площадкой для конфликта.

Что касается заявления Рогозина, то он за эту оборонку отвечает. И сейчас он получил достаточно большие внутренние контракты. Он-то в ответе за производство, а не продажу за границу. И то, что бюджет у нас носит военно-социальный характер, основные расходы идут на оборону, безопасность и социальные выплаты, — его вполне устраивает. Напротив, если часть санкций будет отменена, то количество стимулов вкладываться в оборонку уменьшится, однако борьба на оружейных рынках никуда не денется. Там всё равно останется определённый набор серьёзных неформальных ограничений, на возможных клиентов России продолжится давление со стороны США. Поэтому Рогозина нынешняя ситуация не пугает.

Впрочем, санкции являются многоплановой проблемой. Они, например, ещё больше изолируют Россию от новых технологий и повышают цену доступа на международные финансовые рынки заимствования. Наконец, есть такой момент, что против санкций принимаются ответные меры. Например, сейчас резко сокращается всякая прозрачность в оборонке. Что не гарантирует безопасности от вмешательства американских органов, отслеживающих сделки, потому что утечки всегда идут. Но это серьёзно усиливает проблему коррупции в этой сфере. Потому что, если что-то существует непрозрачно, коррупционные риски там резко увеличиваются.


Все права на материалы, находящиеся на сайте ej.ru, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на ej.ru обязательна.