В оппозиции

Прямая речь

25 ИЮНЯ 2018 г.

Алексей Макаркин, политолог, заместитель директора Центра политических технологий:

Это один из многих проектов, но насколько он будет успешен — сейчас сказать сложно. Он начался ещё в конце избирательной кампании Ксении Собчак и в немалой степени был рассчитан на её участие. Но при этом первоначально планировалось, что она будет сопредседателем, а в результате она только вошла в руководство, без каких-либо обязанностей.

Почему сложилось таким образом? Тут есть две причины. Первая: результаты кампании, которые оказались для неё разочаровывающими. Она обошла Явлинского, но ненамного, ожидалось, что она получит куда больше. Был ориентир — результат Прохорова в 2012 году. Но тот результат был достигнут в совсем другой ситуации, и он был достигнут Прохоровым, то есть человеком, у которого был определённый бэкграунд, немалый управленческий опыт. Он рассматривался как перспективный политик с собственным финансовым ресурсом, миллиардер, который сам заработал деньги. Поэтому у него был разный электорат, не только модернистские слои в Москве, но и часть людей в провинции, которые исходили из того, что если он заработал для себя, то сможет что-то заработать и для остальных. Про Ксению Собчак ничего подобного не говорили.

Вторая причина — в сути партийной деятельности. Это, в первую очередь, внутрипартийная работа с региональными организациями. Там много людей, которые Собчак малоинтересны, со своими амбициями и конфликтами. И эти конфликты надо разрешать. Абсолютно обычная ситуация, когда регионы хотят денег, а центр хочет от них результатов, и возникает спор о том, что первично. Так что, думаю, мотивации у неё осталось не очень много.

Есть Дмитрий Гудков, который возглавил партию в качестве единоличного руководителя. Но когда у нас появляется очередной проект, претендующий на роль объединительного, он вносит вклад в разъединение. Сейчас мы видим среди демократических партий, например, «Яблоко», где разворачивается сильнейший конфликт между федеральным руководством и Митрохиным по поводу того, кто будет кандидатом в мэры. В этой же части политического спектра находятся сторонники Алексея Навального и Илья Яшин. Там же есть Партия народной свободы, она очень ослаблена после выборов 2016 года, но всё ещё остаётся в политике и хочет сохранить за собой мандат в Ярославской области, необходимый для регионального представительства и федеральной квоты. А теперь добавилась Партия перемен.

И возникает вопрос: что есть конкретно у этой партии, что отличало бы её от всех остальных и побудило бы людей «западнических» взглядов, которых в России в принципе порядка 10-12%, заинтересоваться этой силой. Такие люди, в большинстве своём, разочарованы в политике. Они сохраняют определённую систему ценностей, но не видят, кого им поддерживать. Причём это в большинстве своём требовательная и образованная аудитория, которая не пойдёт за неким набором идей, её надо убедить проголосовать именно за эту силу. На сегодняшний момент у Партии перемен нет того, что может показать потенциальным избирателям, что это уникальный и перспективный проект, за который надо голосовать.

А раз так, то этот электорат остаётся в значительной степени абсентеистским либо рассыпается между различными политическими силами. На президентских выборах кто-то голосовал на Собчак, кто-то за Явлинского, кто-то за Путина, присоединяясь к большинству. Кто-то даже за Грудинина, несмотря на то, что он коммунист, потому что он предприниматель. То, что было минусом для коммунистического избирателя, для какой-то части избирателей-«западников» стало плюсом. Но того, кто может собрать этот электорат воедино, пока не видно.