В регионах

В регионах Прямая речь

25 СЕНТЯБРЯ 2018 г.

Алексей Макаркинполитолог, заместитель директора Центра политических технологий:

Вторые туры прошли в четырех регионах, в остальных власть выиграла, причём в большинстве случаев без особых проблем. Понятно, что где-то не было коммуниста как соперника, но его не было и во Владимирской области, где голосовали за кого угодно, кроме кандидата от «Единой России», это было чисто протестное голосование. Но в большинстве регионов такого голосования не было, тем более «обвального», как во Владимирской области, где уже в первом туре Сипягин получил почти треть голосов, или в Хабаровском крае, где Фургал и Шпорт пришли почти поровну. В чём отличие этих регионов, что вообще изменилось?

Из региональных выборов ушла логика голосования за власть по геополитическим причинам: из-за крымского эффекта и мысли о том, что надо всем объединиться против Запада. Ощущение осаждённой крепости мотивировало даже тех людей, у которых были претензии к власти, всё равно за неё голосовать или хотя бы не голосовать за её оппонентов. Этот эффект до нынешнего года не сработал только один раз: в Иркутской области в 2015 году, где губернатором стал коммунист Левченко. Но это была особая история, только подтверждающая правило. В области был столь сильный раскол элит и столь сильный кандидат, больший тяжеловес, чем действующий глава региона, и избиратели в Иркутске сочли, что губернатор-коммунист с таким большим опытом может быть полезнее президенту, чем действующий. То есть их голосование носило не чисто протестный характер.

Но сейчас, в связи с пенсионной реформой и стагнацией экономики избиратель стал подходить к власти более критично и индивидуально. Он голосует, не только исходя из того, что надо поддержать власть в целом, а смотря на конкретного кандидата. Насколько тот его устраивает, можно ли ему доверять? И в большинстве случаев избиратели всё равно проголосовали так, как хотела власть. Причём в самых разных регионах, от Москвы до самых до окраин. Там были кандидаты, которые смогли убедить избирателей, которые смогли убедить граждан, что представляют интересы региона достаточно эффективно. Или люди, которых назначили на их посты только что, имеющие большой кредит доверия, их иногда ещё называют «технократами».

Ещё один момент относительно 9 числа, свидетельствующий, что люди стали более придирчиво подходить к избираемым политикам. Прошли ведь не только губернаторские выборы, но и выборы в региональные законодательные собрания. В большинстве регионов победила, как и раньше, партия «Единая Россия», но в некоторых по спискам выиграла КПРФ. За неё голосовали, чтобы выразить свой протест по поводу пенсионной реформы и других проблем, для которых пенсионная реформа стала катализатором. Причём некоторые из этих проблем не так уж далеки от современной Америки: это де-индустриализация. Уволенные или находящиеся на грани увольнения рабочие в США голосуют за Трампа. А уволенные рабочие во Владимирской области голосуют за кого угодно, кроме власти. Какое-то время это откладывалось мышлением «осаждённой крепости», по старой советской традиции: как можно говорить о своих проблемах, когда у нас тут великое противостояние с Западом? Но пенсионная реформа очень всё заострила, снизив роль геополитической темы.

Человек, который по спискам голосует за КПРФ, в своём одномандатном округе голосует за Ивана Ивановича, директора завода, остающегося на плаву, выплачивающего зарплату и выполняющего социальные функции. Или за Петра Петровича, являющегося хорошим врачом. Или за Сидора Сидоровича, прекрасного директора школы. А они все идут от всё той же «Единой России», так что во всех законодательных собраниях у «ЕР» осталось большинство. То есть это – не протест, сметающий всё, а попытка избирателей самостоятельно конструировать власть. Вот такая была логика голосования 9 числа.

Что касается вторых туров, то там было три человека, раньше занимавших пост губернатора, причём двое, Шпорт и Зимин, выше одного срока. И в их случае налицо эффект усталости. Это разные люди. Зимин высказывался по поводу того, что оставшиеся без работы люди должны собирать ягоды, Шпорт такого не говорил. Но усталость есть. Кроме того, что касается Хабаровского края, участие в выборах со стороны власти минимизировал сам Шпорт. Он исходил из того, что много сделал для региона и зачем ему убеждать людей, что он такой замечательный и хороший. В результате убеждать он стал, уже когда стало ясно, что проигрывает, после второго тура, но это было уже бессмысленно.

Орлова во Владимирской области была губернатором один срок, но там сложилась сходная ситуация. Орлова – человек, который имеет достаточно большие связи на федеральном уровне, став губернатором, она стала активно продвигать интересы региона. Но возникло две проблемы. Во-первых, многие избиратели не увидели никакого эффекта для себя лично. У них, например, окончательно закрылся Владимирский тракторный завод, некогда очень знаменитый. А то, что происходит реставрация каких-то объектов и повышается привлекательность региона для туристов, для многих избирателей неважно. Может быть, даже раздражает, потому что они чувствуют, что про них забыли. И второе – для губернатора нужно обаяние. И по своему типажу и менталитету Орлова тут оказалась в очень сильном диссонансе с тем, какого главу региона владимирцы хотели.

Наконец, Приморский край, единственный регион, где проиграл новый человек. Там достаточно сложная конструкция в принципе и непростой избиратель, можно вспомнить, что в течение долгого времени Владивосток голосовал за очень интересного политика-популиста Черепкова. Кроме того, был момент в связи с пенсионной реформой, которую Тарасенко публично отстаивал. Наконец, в Приморском крае есть раскол внутри элит. Это связано и с проблемами Тарасенко, и с тем, что он продвигал в Совет Федерация экс-министра МЧС Пучкова.

Но что здесь общее с 2015-м годом в Иркутске, так это то, что сам факт наличия второго тура очень сильно мобилизует протестных избирателей, которые на первый тур просто не пошли. Это заметно в Хабаровском крае, где явка выросла на 11 процентов. И это был, конечно, протестный избиратель. Он активно мобилизуется, чувствует, что может добиться своего, это не безнадёжный протест, когда проголосовал, а потом выбрали человека от власти, но реальный шанс. И эта ситуация становится критически опасна для любого главы региона.

Так что мы видим, что люди под влиянием пенсионной реформы и общей экономической ситуации проявляют большую требовательность к власти. Но при этом иногда они дают ей ещё кредит доверия или доверяют конкретным людям. Но если этого не происходит, то они голосуют против. А так как серьёзные внутриэлитные кандидаты отсутствуют, то речь идёт о голосовании за самого протестного, как в случае с Коноваловым или Ищенко, или за самого известного, как в случае с Фургалом. А если нет ни протестного, ни известного, то голосуют за самую известную партию, как во Владимирской области, где коммуниста до выборов не допустили и победил кандидат от ЛДПР.


Все права на материалы, находящиеся на сайте ej.ru, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на ej.ru обязательна.