В погонах
Прямая речь
7 ИЮЛЯ 2020 г.
Зоя Светова, журналист, правозащитник:
Кажется, что дело Сафронова — типичное «дутое» дело о госизмене, которых за последние 20 лет было очень много. Первое, что приходит на ум — это месть Сафронову за его публикации. Последний его громкий материал, ставший причиной увольнения из «Коммерсанта», был о Валентине Матвиенко и Сергее Нарышкине. Сафронов писал, что они хотели поменяться местами и Нарышкина сделают новым спикером Совета Федерации. И хотя он спикером так и не стал, вокруг статьи было много шума, из-за чего Сафронову даже пришлось уйти.
Но я совершенно не допускаю, что Иван Сафронов, один из лучших специалистов по военной тематике, мог пойти на госизмену. Сообщения, которые мы видим сейчас, о том, что он выполнял задания одной из спецслужб НАТО, собирал и передавал информацию — обычные клише, которые навешивают на любого человека. В последние годы статья о госизмене стала совершенно «резиновой», её используют против любых людей, имеющих какое-то отношение к соответствующей тематике. Сафронов действительно имел доступ к гостайне, имел очень много контактов, но он хорошо знал разницу между изменой и журналистикой.
Часто причинами таких процессов становится месть. Я хорошо помню дело сотрудника МИДа Валентина Моисеева, обвинённого в измене: он рассказывал, что на него написал донос один из сотрудников. Похожее дело было с учёным Владимиром Лапыгиным, которые писал, что ему мстит сотрудник ФСБ, курировавший его отдел в институте. В общем, на пустом месте можно обвинить человека в передаче документов или разглашении гостайны.
А поскольку дела секретные, подробности никто никогда в прессу не выносит. Процессы закрытые, адвокаты дают подписку о неразглашении. И получается, что человек с самого начала обречён на приговор. Исключений тут единицы. Мы знаем историю Светланы Давыдовой, дело против которой прекратили. Также прекратили дело против Минакова, украинского моряка. И журналист Григорий Пасько в своё время добился оправдания. Но вообще их почти не бывает. Человек попадает в «Лефортово», от него начинают требовать показаний, и он либо себя оговаривает, либо отказывается, но потом проводят экспертизу и всё равно сажают его на долгие годы. Однако дело в отношении Ивана Сафронова представляется настолько абсурдным, что, может быть, его всё-таки удастся закрыть.
Вообще дела об измене делятся на несколько категорий. Во-первых, это дела, возбуждённые по причинам, не связанным ни с какой изменой: месть, конкуренция по службе и так далее. На людей просто пишут доносы, придумывая госизмену. Во-вторых, спецслужбы хотят получить «звёздочки», раскрыв определённое количество дел об измене. В-третьих, иногда кого-то арестовывают за то, что он — иностранец и необходимо обменять его на какого-то российского шпиона, задержанного на Западе. И только последняя, четвёртая, категория — это редкие случаи поимки настоящего шпиона.