В обществе

Тектоника элитных плит

24 НОЯБРЯ 2021 г. НИКОЛАЙ ПЕТРОВ

Последний месяц был богат на аресты знаковых фигур в элите, вызвавшие большой общественный резонанс: вице-президента Сбербанка Марины Раковой (7.10), ректора Высшей школы социальных и экономических наук (Шанинки) Сергея Зуева (12.10), бывшего председателя правления государственной компании «Автодор» (2011-2019), а ныне советника президента РЖД Сергея Кельбаха (27.10), экс-владельца одного из крупнейших подрядчиков РЖД — «Спецтрансстроя» (2016-2019), бывшего замглавы Министерства регионального развития (2009-2013) и Минстроя (2013-2016) Юрия Рейльяна (2.11).

Задержания, кроме, пожалуй, двух первых случаев, активно обсуждавшихся либеральной общественностью, организовавшей даже кампанию в защиту Сергея Зуева, не вызвали широкого общественного резонанса. Задержанные являются в элите фигурами второго-третьего плана и могут показаться не столь значительными. Однако происходящее отражает серьезные процессы, отчасти напоминающие 2007 год с усилением борьбы между элитными группировками и взятием заложников. Перед серьезными трансформациями элитные плиты приходят в движение, как это было и перед переходом к тандему.

Плита Ковальчуков и плита Ротенбергов

О каких плитах-группировках сейчас может идти речь? В случае Раковой это, в первую очередь, первый вице-премьер Андрей Белоусов и глава Сбербанка Герман Греф. Белоусов — создатель и куратор Агентства стратегических инициатив, где Ракова сделала карьеру с проектом школы будущего, который она реализовывала, совершив стремительный карьерный взлет и заняв пост замминистра просвещения (2018-2020). Греф взял Ракову, когда она ушла из правительства, на важный для него и Сбербанка проект «Цифровые платформы образования». Зуев через методологов напрямую связан с первым замглавы АП Сергеем Кириенко, и не случайно многолетний советник Кириенко со времен еще полпредства и Росатома Щедровицкий одним из первых публично поднял голос в защиту ректора Шанинки. Сам Кириенко с тех же самых времен связан с братьями Ковальчуками. Таким образом, каркас первой софт-плиты образуют А. Белоусов, Г. Греф, С. Кириенко и Ю. и М. Ковальчуки. Существует точка зрения, согласно которой происходящее с Зуевым и вокруг Шанинки имеет целью продемонстрировать не всесильность Кириенко, чьи позиции после думских выборов укрепились. Заметим, что вокруг Кириенко время от времени кого-то сажают, и по-крупному. Из тех, кто на слуху, Вячеслав Гайзер и бросившийся в 2016-м в бега Александр Зарубин, когда, якобы, хотели предотвратить приход Кириенко в АП; Любовь Глебова, бывшая главой Россотрудничества, которую едва не посадили в 2017-м; Дмитрий Овсянников, которого погнали из глав Севастополя в 2019, а в 2020 выгнали из ЕР и сняли с замминистра. Если смотреть шире и включить Ковальчуков, тесно с Кириенко связанных, то можно вспомнить, как год назад от Бориса Ковальчука-мл. уплыл пост министра энергетики, а близкая к нему Карина Цуркан была задержана в 2018 г. по обвинению в шпионаже в пользу Молдовы и осуждена в самом конце прошлого года на 15 лет.

За фигурами С. Кельбаха и Ю. Рейльяна кроме напрямую с ними связанного главы РЖД Олега Белозерова видны фигуры Аркадия Ротенберга, Геннадия Тимченко и даже Игоря Шувалова. Давние и тесные связи Белозерова с Ротенбергами берут начало с конца 1990-х. Особенно они укрепились, когда Белозеров в 2004 г. стал руководителем Федерального дорожного агентства, а «Мостотрест» превратился в крупнейшего его подрядчика. При назначении Белозерова главой РЖД в 2015 г. он считался креатурой Ротенбергов, роль которых как «королей госзаказа» после этого существенно возросла. Финансирование многих проектов Ротенбергов, как, например, в Усть-Луге, осуществляет ВЭБ. Вместе с ВЭБом Ротенберг создает новый холдинг «Нацпроектстрой», ориентированный на крупные государственные заказы в строительстве инфраструктуры. К транспортно-инфраструктурной плите Ротенбергов стоит, пожалуй, добавить и влиятельного помощника президента, секретаря Госсовета Игоря Левитина.

Дрейф элитных плит

Оперируя понятием элитных плит, следует иметь в виду, что а) они живые и изменяются — пусть это не просто ситуативные союзы, но и они не «отлиты в граните»; и б) в составе плит есть и акционеры, и менеджеры, и происходящая время от времени смена менеджеров — это естественный процесс. Смена менеджеров, в том числе и с применением репрессий, может рассматриваться не обязательно как нарушение статус-кво. Важно, сохраняет ли соответствующая элитная группа контроль над позицией. С этой точки зрения Сбербанк, пожалуй, теряет «Просвещение», где у него 25% акций, а Ротенбергам предстоит, по-видимому, борьба за позицию главы РЖД, в случае если О. Белозеров уйдет, как того ожидают некоторые эксперты.

Ротенберг и Шувалов являются, в каком то смысле, связующим звеном между двумя описанными плитами, поскольку их бизнес-интересы связаны с «Просвещением» — не только гигантом-монополистом на рынке школьных учебников, но и претендентом на всю бюджетную нишу, связанную со школами, включая строительство и комплектацию. Столкновение их интересов с интересами Сбербанка эксперты считают коммерческой подоплекой событий с Раковой и Зуевым.

Обмен задержаниями, причем в случае Раковой и Зуева это, скорее, ответная реакция на задержания  Кельбаха и Рейльяна, которые хоть и случились позже, но готовились довольно давно. Взаимные выпады можно рассматривать, впрочем, и в более общем контексте, в более долгой временной перспективе, включающей в себя отставку министра транспорта Е. Дитриха в ноябре 2020 г. и неназначение Б. Ковальчука-мл. на пост министра энергетики (напомним, что перед переходом А. Новака на более статусный пост вице-премьера был арестован в сентябре 2020 г. его давний соратник замминистра Анатолий Тихонов). 

Интересны в контексте дрейфа плит фигуры  Шувалова и Мишустина. Шувалов — фигура, примыкавшая к системным либералам, в прошлом куратор «Гайдаровского форума» и РАНХиГС, должен, казалось бы, выступать со стороны Раковой и Зуева. Однако он как глава ВЭБ создает вместе с А. Ротенбергом инфраструктурного гиганта «Нацпроектстрой» и возглавляет совет директоров издательства «Просвещение». Что касается Мишустина, то он ситуативно заинтересован в ослаблении противостоящего ему в правительстве А. Белоусова, и одной из версий задержания Раковой была даже игра Мишустина против своего первого зама. И хотя Мишустин-Белоусов — это полюса напряжения в правительстве, оба они, также как и Кириенко, входят в одно Серафимовское братство.

Молчание элит

В приводившейся условной аналогии с 2007 годом силовиками был арестован замминистра финансов Сергей Сторчак, который, пробыв под стражей 11 месяцев, был освобождён под подписку о невыезде. Уголовное преследование против него было прекращено «за отсутствием события преступления» лишь в январе 2011 года. Все это время Сторчак сохранял должность замминистра, с которой он ушел в отставку по возрасту лишь в 2020-м.

Марина Ракова даже не была еще задержана, а ее уже уволили с поста вице-президента Сбербанка 4 октября, упреждая арест. И дело, представляется, не в разнице между личностями «системных либералов» Алексея Кудрина, начальника Сторчака, и Германа Грефа, чьим заместителем была Ракова. Дело в изменившемся политическом режиме и правилах игры для элиты.

Молчат, по крайней мере, публично, не только Греф и Белоусов, непосредственно с Раковой связанные, но и Владимир Мау, сотрудников которого, включая близкого к нему Зуева, арестовали по «делу Раковой», и другие статусные либералы. Нет обычной в таких случаях кампании в медиа, публичных заявлений. Сегодня требуется показательно дистанцироваться от жертвы репрессивной машины, а потом уже пытаться что-то переиграть, апеллируя лично к Путину.

Наиболее логичным объяснением исчезновения Раковой на неделю после прошедшего у нее 29 сентября обыска является попытка через того же Грефа и Белоусова прояснить ситуацию и, по возможности, разрешить ее мирным путем. Заочно это не удалось, Ракова 6 октября добровольно пошла под арест, а 26 октября Греф встречался с Путиным. Принимая во внимание требующийся двухнедельный карантин, договоренность о встрече была достигнута практически сразу после обыска у Раковой. Не исключено, что сам факт планировавшейся встречи с Путиным и возможного его вмешательства в действия силовиков сыграл роль сдерживающего фактора в отношении Зуева, которому, вопреки требованию следствия, суд 13 октября в качестве меры пресечения избрал домашний арест. Известно, что судья размышляла над этим решением целых два часа — именно столько она провела в совещательной комнате. 9 ноября, уже после встречи Грефа с Путиным, не изменившей ситуацию, Мосгорсуд удовлетворил апелляционное представление прокурора на постановление Тверского районного суда об избрании домашнего ареста и принял решение о помещении Зуева в СИЗО.

Усилиями Кремля все фигуры в элите «подвешены», поставлены в состояние неустойчивого равновесия. Нарушиться это равновесие может по самым разным причинам: вследствие маневрирования наверху элитной пирамиды, делающего ту или иную клиентелу менее защищенной, в силу изменившихся внешних обстоятельств и элитных раскладов, смены приоритетов и настроений на самом верху. Что это означает применительно к конкретным рассматриваемым уголовным делам? Это означает, что как не соответствуют тяжести последствий или даже действительности предъявляемые их фигурантам обвинения, так попытки «рационализации» репрессий с акцентом на коммерческие интересы и бизнес-конфликты по их поводу способны объяснить лишь часть истории, притом не обязательно самую значительную.

Что касается реакции элиты, то сегодня уже не работают прежние правила игры, когда было дозволено публично апеллировать к национальному лидеру и ставить под сомнение действия силовиков, даже когда они выступают инструментом клановой борьбы.

Отдельный вопрос — изуверство, возведенное в норму. Здесь совпали публичный скандал с обнародованными видео массовых пыток заключенных в системе ФСИН и случай серьезно нездорового Зуева, которого с больничной койки тащат на допросы и в СИЗО. Параллель с делом Сергея Магнитского здесь очевидна. Только если тогда, в 2009 году, это происходило скрытно и незаметно, то сейчас демонстративно, на виду у страны и всего мира.