Вокруг России

Волки, волки вокруг

28 ИЮНЯ 2006 г. АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ

Войны конечно же не будет, но предстоит такая яростная борьба за мир, что мало никому не покажется. Разумеется, я не настолько наивен, чтобы ожидать от публичного выступления президента серьезного разбора внешней политики нашей страны. Но речь главы государства перед российскими послами должна была как минимум ставить перед ведущими дипломатами ясные цели и хотя бы намеком обрисовать способы их достижения. Ведь как ни относись к тому, что именуется российской внешней политикой, очевидно, что в последние месяцы она переживает жестокий кризис.

Еще недавно Кремль настаивал, что укрепление и развитие отношений с государствами СНГ являются для России важнейшим приоритетом. И вот теперь отношения с некоторыми из бывших советских республик хуже, чем они были когда-либо в истории. На официальном уровне Москва всегда заявляла, что для нее чрезвычайно важно партнерство с ведущими государствами мира. И вот теперь, накануне саммита «большой восьмерки» в Санкт-Петербурге, Кремль сталкивается с беспрецедентной по жесткости критикой со стороны западных стран. Путин конечно же видит это. И не случайно он ведет речь о необходимости провести до конца года «обзор внешней политики страны». Только вот не очень похоже, что он понимает причины, по которым его политика оказалась в тупике.

Главная проблема, по Путину, заключается в том, что «конфликтный потенциал в мире, несмотря на все предпринимаемые усилия, продолжает возрастать». Источник этого конфликтного потенциала президент не называет прямо, но намекает: поговаривают, мол, о конфликте цивилизаций. Речь, стало быть, о противостоянии Запада и специфических режимов вроде иранского. Путин тут же декларирует: «Мы ни в каких священных союзах участвовать не будем». Подозреваю, что это заявление вызвало восторг в Тегеране и Пхеньяне. Ведь оно означает, что никакой единой политики «цивилизованных стран» (видимо, именно попытки сформировать такую политику Кремль именует священным союзом) по отношению к тем, кто пытается создать ракетно-ядерное оружие, чтобы шантажировать остальной мир, выработано не будет. Более того, Путин подчеркивает, что Россия не позволит мировому сообществу оказывать давление на Иран: «К урегулированию кризисов ведет вовлечение в диалог, а не изоляция тех или иных государств… Еще раз подчеркну: мы не намерены присоединяться к разного рода ультиматумам, которые лишь загоняют ситуацию в тупик, наносят удар по авторитету Совета безопасности».

Замечу, что очередное заявление об особой позиции России по отношении к Ирану прозвучало в тот же день, когда МИД сообщил о гибели наших дипломатов в Ираке. Помнится, совсем недавно в Шанхае после встречи с иранским президентом Владимир Путин многозначительно намекал, мол, наши «друзья» помогут обязательно. А кремлевские политологи разъясняли гражданам, что «особые связи России» с мусульманским миром помогут освободить дипломатов…

Но и теперь Владимир Путин видит главную угрозу отнюдь не в террористах и тех, кто их финансирует. Да, сетует российский президент, всем нам навязывают «гипертрофированное значение силы в международных отношениях». И сразу же заявляет, что в связи с этим его беспокоит застой в области разоружения. Оказывается, всему виной США, которые игнорируют неоднократные российские предложения о том, чтобы «запустить переговорный процесс по замене Договора о СНВ, срок действия которого истекает в 2009 году». При этом Путин не случайно «забывает» о Договоре о стратегических наступательных потенциалах, который должен быть выполнен к концу 2011 года. Дело в том, что СНВ хоть и был подписан после развала СССР, нес все черты советско-американского договора эпохи конфронтации – подробнейшие описания характеристик ядерных вооружений, которые разрешено сохранить, детальнейшие процедуры взаимного контроля. Всего этого в Договоре СНП, подписанном в 2002 году, не было. Стремясь сделать Москве приятное, Вашингтон просто пообещал сократить в одностороннем порядке свои ядерные арсеналы приблизительно до 1700-2200 боеголовок, уровня, до которого российский потенциал сократится из-за стремительного старения. Тогда же американцы заявили, что Договор СНП – последний. Так как США больше не считают, что российское ядерное оружие представляет угрозу.

И вот теперь «восстановление экономического здоровья и влияния России по всему миру» выражается в том, что мы требуем вернуться к новому изданию Договора по СНВ. Мотивы понятны – именно этот договор фиксировал, что Россия хоть в чем-то равна самой могущественной стране мира. Ну а то, что подобный договор окончательно вернет два государства к стратегии «взаимного сдерживания», то есть противостояния, Путина не очень волнует. Какие могут быть церемонии, когда "товарищу волку" надо показать его место: «Конечно, нам еще надо многое менять в отношениях друг с другом. И чтобы перемены носили положительный характер, политикам обеих стран необходимо как аксиому усвоить: партнерство между такими державами, как Россия и США, может строиться исключительно на условиях равноправия, взаимного уважения». Само собой понятно, что добиться равноправия и взаимного уважения успешнее всего можно с помощью ядерного оружия.

Нашлись у Путина и достойные слова в отношении тех стран СНГ, которые слишком лебезят перед "товарищем волком": «Мы не ставим под сомнение право наших соседей, стран СНГ, самостоятельно действовать и внутри страны, и на международной арене… Но мы должны ясно заявить, что это значит, что и мы имеем право на выбор своих друзей… Мы видим пример ряда стран Содружества, где попытки игнорировать веками складывающиеся связи между народами оборачиваются угрозой появления несамостоятельных, слабых, зависимых государственных образований». Президент не оставил сомнений в том, что не попавших в список «друзей» ждут суровые времена в результате перевода «энергетических расчетов на рыночную основу».

Удивительное дело, Владимир Путин упорно твердит о том, как не по дням, а по часам растет международный авторитет и влияние страны, а речь полна жалоб и на неблагодарные страны СНГ, и на коварный Запад, никак не желающий отказаться от двойных стандартов. Поразительное сочетание комплекса неполноценности с манией величия.