В Кремле

Изнутри

13 ИЮЛЯ 2006 г. АЛЕКСАНДР РЫКЛИН

Конференция «Другая Россия» завершила свою работу. На мой взгляд, главный ее итог не в резолюциях, совместных декларациях или вроде бы противоестественных рукопожатиях. Главный ее итог — в радостном послевкусье, в нежданно обретенном чувстве надежды.

Так уж случилось, что мне за последнее время довелось участвовать в самых разных объединительных мероприятиях, переговорах, круглых столах, комитетах и т.д. Там состыковывались позиции, учитывались интересы, закручивались и раскручивались интриги, обсуждались и даже реализовывались проекты. Сразу оговорюсь: я вовсе не считаю эту работу бесполезной, а время, на нее потраченное, — потерянным. Но на протяжении последних нескольких лет меня не оставляло чувство, что всему, чем мы заняты, не хватает объема, масштаба и перспективы. Я уже прямо вижу, как многие ухмыляются (среди них наверняка и те, кто пользуется моим безусловным уважением): «Ну да, ну да, масштаба им с перспективой не хватало, а пришли Лимонов с Анпиловым, и сразу стало хватать…»

Знаете что, друзья, я никого не собираюсь переубеждать, я просто выскажу некоторые соображения по поводу прошедшей конференции и обрисую ее возможные последствия.

Есть один не подвергающийся сомнению факт: на мероприятие пришли все те, кому в данный момент с Кремлем не по пути и кто в обозримом будущем не собирается с ним сотрудничать. (Я, разумеется, имею в виду только политиков – правозащитное сообщество, по понятным причинам, лишено возможности игнорировать официальные власти.) Причем чистоту эксперимента обеспечили вовсе не оппозиционная повестка или набор участников. Посторонних отсеяла сама власть. Прежде всего – своим непримиримым отношением к форуму.

Эта свистопляска с предупредительными репрессиями в отношении делегатов, окрики чиновников администрации, милицейское оцепление вокруг места проведения конференции в день ее открытия, шутовство «Наших» на ближних подступах. Весь этот антураж, весь этот фон создали вокруг конференции «Другая Россия» атмосферу какого-то вражеского логова в центре Москвы, диссидентского полуподпольного центра. В этом контексте приезд на форум высокопоставленных западных дипломатов выглядел как охранительная миссия по защите гражданского общества в России. Ну просто, чтобы в зал заседаний не ворвались автоматчики… А кто собирается во вражеских логовах? Понятное дело – враги режима. А кому не по пути с врагами режима? Так ясно же – друзьям режима.

Кто-то скажет, что я намеренно упрощаю, рисуя все в черно-белых красках. Хорошо — не друзьям режима. Вернее, не только друзьям. А еще — тайно или явно сочувствующим или тем, кто ждет от него подачек. Скажем, в виде регистрации, возможности участвовать в официальной политической жизни, финансирования, наконец. Так вот эти люди не пришли. И вопрос, с кем мне приятнее обсуждать разные проблемы, с Виктором Анпиловым или Никитой Белых, в данном случае абсолютно неуместен. (Хотя бы потому, что с Анпиловым я ни разу в жизни не беседовал, а с Белых – много часов на самые разные темы.) Но что же теперь поделаешь, раз так сложилось?

На самом деле, конференция «Другая Россия» подвела черту под многолетней дискуссией о том, как должна выглядеть оппозиция действующей власти, какая у нее будет конфигурация, кто войдет в оппозиционный союз. Ответ на этот вопрос получен: все равно, как она будет выглядеть. Ясно, что в ней не будет фашистов, экстремистов (в изначальном, а не кремлевском понимании этих терминов), «Единой России» и носителей допутинских политических брендов – КПРФ, СПС и «Яблока». Они оказались вне контекста актуальной российской политики. Они, похоже, свое отжили. Будем вспоминать о них с нежностью, грустью и сожалением. Но только недолго – у нас есть дела поважнее. Среди них, правда, остались наши друзья. У кого где. У меня, например, в СПС. А у Елены Лукьяновой, наверное, в КПРФ. Ну так им самим предстоит принять решение, как строить свою жизнь и будущую политическую карьеру. Двери не для кого не закрыты.

Конференция дала старт созданию нового политического пространства. И главная его отличительная черта – оно ни в одной своей точке не будет пересекаться с официальным политическим полем. (Которое, конечно, на самом деле никакое не политическое поле.) Я не готов сходу формулировать основополагающие принципы будущего альтернативного пространства. Но уже сейчас ясно, что этой работой займутся люди, для которых очевидно, что России нужно вернуть нормальную жизнь. С нормальными выборами, нормальной властью, нормальной оппозицией, нормальными партиями, нормальным гражданским обществом, которое диктует свою волю власти, а не подстраивается под нее. Ну, то есть, путинская Россия должна как можно быстрее прекратить свое существование. Иначе – крах.

Для достижения этой цели я готов сотрудничать почти с кем угодно. И если кто-то разделяет мой подход к проблемам нашей страны, значит, нам по пути. А левые у него взгляды или правые, мне на этом этапе абсолютно все равно. (Как, кстати, сказала Людмила Алексеева, это в чистом виде правозащитный подход.)

Так вот мы сначала разберемся с действующим режимом (или, бог даст, он сам развалится), пройдем тяжелейший переходный период, подведем страну к свободным выборам, а потом, конечно, разбежимся по собственным идеологическим квартирам. И начнем честно конкурировать по правилам, которые выработаем вместе. И которые станут незыблемыми, вне зависимости от политической конъюнктуры. Это называется – демократия.