В обществе

Ранимые души чиновников

6 СЕНТЯБРЯ 2007 г. АЛЕКСАНДР ПОДРАБИНЕК

Публикуя 31 августа в своей газете «Саратовский репортер» коллаж, на котором президент Путин и депутат Саратовской городской думы Михаил Исаев одеты в мундиры эсэсовцев, главный редактор этой газеты Сергей Михайлов не учел, что у «единороссов» ранимые души, холодные сердца и длинные руки.

Глава контрольно-ревизионной комиссии саратовского отделения «Единой России» Александр Ландо (на фото) обратился к прокурору Саратовской области с просьбой возбудить уголовное дело по ст. 319 УК РФ — «оскорбление представителя власти». Нежная душа партийного чиновника не вынесла надругательства распоясавшихся журналистов над его неформальным вождем. Нарисовали самого президента, да в виде штандартенфюрера СС Штирлица из популярного советского сериала «17 мгновений весны»! Да еще подпись под коллажом: «Только человек по фамилии Исаев мог выступить с инициативой о продлении полномочий лучшего Штирлица всех времен и народов на посту президента России». Сплоховал г-н Ландо, просто-таки дал маху – по нынешним временам это тянет не на оскорбление, а на экстремизм!

Давали же когда-то по ст.58-8 УК РСФСР за террор до 10 лет за пририсованные на портрете Сталина рожки или выцарапанные глаза. И разве «единороссы» любят Владимира Владимировича меньше, чем весь советский народ любил Иосифа Виссарионовича?

Конечно, в нормальном правовом государстве любой оскорбленный может предъявить иск оскорбителю и дальше разбираться с ним уже в гражданском суде. Но, во-первых, это скучно и серьезного наказания не сулит. Во-вторых, это как-то несолидно – служитель власти и рядовой гражданин, да на равных, в открытом суде и состязательном процессе. То ли дело, когда за спиной обиженного чиновника стоит Уголовный кодекс, а сам обидчик сидит на скамье подсудимых в железной клетке!

В Орловской области те же вопросы решаются жестче, чем в Саратовской. 4 августа там начался суд над 71-летнем пенсионером Петром Гагариным, оскорбившим губернатора Орловской области Егора Строева в январе этого года на митинге против роста цен на услуги ЖКХ. Гагарина обвиняют не только в оскорблении госслужащего, но и в экстремизме. Потому что обидеть чиновника, это, по мнению прокуратуры, все равно, что подорвать основы государственной власти.

Возможно и Петр Гагарин, и «Саратовский репортер» оскорбили чиновников. Но почему чиновники не предъявляют им иски в гражданском суде, а науськивают на них прокуратуру? А потому, что Уголовный кодекс предусматривает ответственность за «Оскорбление представителя власти». За оскорбление врача, шофера, фермера или журналиста – нет, а за чиновника – до 1 года исправительных работ. Закон, таким образом, ясно говорит, что правосудие защищает чиновников тщательнее, чем обычных граждан. Хотя все они, включая президента Путина и губернатора Строева, не более чем менеджеры, нанятые обществом управлять государственными делами. Они получают свои зарплаты из тех денег, которые в качестве подоходного налога платят в бюджет те же врачи, шоферы, фермеры или журналисты, но претендуют на особое значение, возвышающее их над обществом.

Бюрократия, в разумных размерах необходимая государству, стала самостоятельной силой, защищенной специальными законами и лишенной ответственности перед обществом. Ничего нового в этой модели нет. Олигархии, будь то сословные, религиозные, финансовые или идеологические, существовали испокон веков. Новое и весьма печальное здесь только одно: цивилизованный мир худо-бедно движется к равноправию граждан, а Россия – в обратную сторону.