В Кремле

Ленин о собаках и кандидатах в президенты России

15 ФЕВРАЛЯ 2008 г. АЛЕКСАНДР ОСОВЦОВ

В. Шендерович рассказывал, что как-то С. Михалков пришел в издательство «Детгиз» за гонораром в день зарплаты сотрудников. Гонорар его был таков, что, получи он его весь сразу, ни на чью зарплату в кассе не осталось бы денег. Но ни кассир, ни подошедший директор не смогли убедить Героя социалистического труда взять половину или приехать завтра. На вопрос отчаявшегося директора, почему ему нужны все деньги именно сейчас, гимнописец, неподражаемо заикаясь, объяснил: «А-а-алчность».

Конечно, непосредственно об этих двух категориях россиян — собаках и кандидатах в президенты — Ильич ничего не писал. Но именно он наиболее, на мой взгляд, хлестко сформулировал тезис о том, что, пытаясь решить частные вопросы, не решив предварительно общих, вы неизбежно будете натыкаться на эти общие вопросы буквально на каждом этапе решения частных.

Я полагаю, что никакие сколько-нибудь значимые вопросы сегодняшней российской жизни не могут быть решены без такой составляющей, как корыстная заинтересованность чиновников. Как весьма частные — так и весьма общие. Абсолютно неполитические — так же, как и самые политизированные. Более того, если какой-нибудь проект не принесет тем или иным бюрократам конкретной прибыли, он никогда не перейдет в стадию реализации. А если что-то делается — значит, у каких-то должностных лиц есть финансовая заинтересованность.

Последнее время много обсуждается «феномен Богданова» — почему и зачем власть допустила его до участия в выборах президента. Я убежден, что любая из тех версий, которые я слышал — «заточенность» лично на М. Касьянова, затем, после снятия последнего, необходимость иметь хоть какую-нибудь, сколь угодно фарсовую, но демократическую фигуру и т.п. — если и звучали при обсуждении там, где решался этот вопрос, то лишь как доводы. Действующая же причина состояла в том, что на этого «кандидата» был отпущен бюджет. И, следовательно, возникли «откаты» и «распил». А вот их отменить гораздо труднее, чем не зарегистрировать бывшего премьера.

Возникает парадоксальная ситуация — любое самое правильное дело стоит пытаться делать только при том условии, что чиновники на нем заработают, и немало. Такие проекты бывают. Например — Олимпиада в Сочи. Ясно, что значительную часть олимпийского бюджета украдут, но если при этом Игры в Сочи состоятся, то результат можно считать положительным. В том числе и потому, что в другой ситуации могут и деньги упереть, и ничего не сделать. Примеров хватает. А здесь есть надежда.

Но есть немало вопросов, которые лучше вообще не решать. Приведу предельно далекий от политики пример. Много лет ведутся разговоры о необходимости ввести систему лицензирования на содержание и разведение боевых, бойцовых и служебных собак. В принципе, это был бы правильный шаг, если бы можно было надеяться, что эти лицензии получат обладатели соответствующих знаний и навыков. Но ведь в реальности появится еще одна коррупционная кормушка, эдакое «мини-ГАИ» — взятки за получение лицензии, взятки за нарушение какого-нибудь дурацкого пункта дурацкой инструкции, взятки за то, что вышел с собакой погулять и забыл лицензию и т.п. Уж не говоря о том, что в списки «лицензируемых» пород постараются напихать всех собак по максимуму — вплоть до тойтерьеров. В общем, вред будет всем — и собачникам, и «анти-собачникам», ведь лицензия может стать предметом некоего престижа, а что такое бультерьер как объект социальной спеси многие еще помнят, кроме некоторых, с позволения сказать, госслужащих. Поэтому в имеющихся обстоятельствах эту проблему лучше вообще не трогать, что уже, кажется, поняло большинство российских кинологов. Особенно после того случая, когда в Думе составили законопроект, в котором условия лицензирования были практически невыполнимыми, запрещающими, а в списки опасных пород попали даже фокстерьеры. Спасло то, что в этот список попали и лабрадоры. Ясно, что, увидев такое, руководство парламента зарубило весь проект.

Но ведь это не единственная проблема, которая в силу указанных причин не может быть решена и которую в имеющихся обстоятельствах и решать не стоит. Почему практически остановлена реформа социальной сферы? Уверен, потому что опыт «монетизации льгот» был не только скандальным, но — в результате, после протестов — и слишком затратным. А почему он оказался таковым, хотя сама идея была апробирована во многих странах с большим успехом? Да потому, что с самого начала механизм предусматривал очень большую коррупционную нагрузку, которая сделала всю реформу неприемлемой.

И количество проблем, которые, с одной стороны, решать необходимо, а с другой, лучше и не пытаться решать, растет. И будет расти.

Полагаю, что даже запредельная жесткость борьбы с «несогласными» в значительной степени явилась результатом того же самого. 10 тысяч омоновцев из пяти регионов против 5 тысяч демонстрантов — видимо, на эту «операцию» пошел большой бюджет, а значит, и большой «распил». Ну а уж если их привезли, то чего ж им бездельничать-то?

Все вышесказанное не к тому, что коррупция — страшное зло, поразившее Россию. И даже не к тому, что коррупция препятствует развитию страны. Об этом написано уже очень много и очень убедительно. А к тому, что коррупция стала базовым механизмом функционирования государства, суть которого — чиновничья вертикаль, а главный стимул действия чиновников — см. выше.

И получается, что сложившаяся система нереформируема. Детали в ней менять бессмысленно, а стержень можно заменить, только сломав саму систему. Невозможны ни полумеры, ни компромиссы. Да и сама система на них уже практически неспособна. Именно об этом свидетельствует нынешний список кандидатов в президенты России — преемник, статисты и всё. Никаких компромиссов. Никакой оппозиции.

Поэтому я с самого начала построения вертикали считал правильным такое к ней отношение, которое формулируется словом «демонтаж». Не перестройка, не реформа, а именно и только демонтаж. Правда, и не слом, не развал, а нечто гораздо более аккуратное и технологичное, оставляющее после себя не груду развалин, а строительную площадку. Именно для этого, а также и для дальнейшего необходимы общественные сетевые структуры, строго альтернативные так называемым «вертикалям» — и отнюдь не только и даже не столько политические. Комплекс этих сетей должен быть функционально широким, охватывающим как электоральную, так и экономическую, экологическую, социальную и другую проблематику — любые сферы общественной жизни, важные и существенные для граждан.
Именно с точки зрения формирования этой системы и могут быть построены предстоящие недели до 2 марта, да и сам этот день. Они, боюсь, будут самыми свободными и безопасными в смысле общественной активности на ближайший период.