В Кремле

Итоги недели. Чиновники в ожидании

11 АПРЕЛЯ 2008 г. АЛЕКСЕЙ МАКАРКИН

Российская элита пребывает в тревожном ожидании, которое продлится до мая. Речь идет о грядущих перестановках в системе власти, связанных с переездом Владимира Путина в Белый дом и переходом Дмитрия Медведева из статуса «избранного президента» в ранг законного обитателя Кремля. И здесь возрастает цена каждого сказанного слова или принятого решения. Любой аппаратный промах, который в спокойной ситуации может сойти с рук, сейчас способен обернуться большими проблемами.

При этом всему истеблишменту приходится заниматься необычным для себя делом. Если еще совсем недавно, в лучших советских традициях, можно было ссылаться на одного лидера и возносить ему хвалу, то сейчас приходится выстраивать баланс, с тем чтобы не обидеть ни действующего президента (и соответственно будущего премьер-министра), ни президента избранного. Возьмем первый попавшийся пример — интервью министра обороны Анатолия Сердюкова «Комсомольской правде»: Путин в «прямой речи» упомянут трижды, Медведев — дважды, так что политкорректность соблюдена, насколько это было возможно. В то же время любое явное предпочтение, оказываемое одному из них, уже трактуется как определенная позиция, что в условиях неясных аппаратных раскладов отнюдь не является достоинством.

Однако есть категория чиновников, которым повезло больше — для них прошедшая неделя была последней, когда сохранялась неопределенность. Речь идет о функционерах партии «Единая Россия», которая на наступающей неделе проводит свой съезд, когда Владимир Путин должен будет сказать, согласен ли он возглавить партию (члены партии, конечно, формально не являются чиновниками, но по сути в условиях полуторапартийной системы мало от них отличаются). На минувшей неделе Борис Грызлов прямо предложил Путину вступить в партию — понятно, что в этом случае уходящий президент не может получить иного поста, кроме лидерского (как-то не верится в сценарий, при котором Путин отчитывается перед Грызловым о выполнении своей партийной «нагрузки»). Однако при этом Грызлов не позвал в партию Медведева, сославшись на то, что президент в России — это верховный главнокомандующий, следовательно, человек военный и в партии состоять не может. Занятно, что ранее «единороссы» неоднократно предлагали вступить в партию Путину, который тоже, естественно, был главковерхом. И, кстати, остается им до сих пор.

Похоже, что Грызлов, не предлагая Медведеву партбилет, исходил из существующих реалий — хотя избранный президент и был официально выдвинут «Единой Россией», но на самом деле от нее изрядно дистанцирован. Более того, само выдвижение было оформлено таким образом, что наряду с «Единой Россией» кандидатуру Медведева поддержали еще три прокремлевские партии. Представляется, что Медведев с самого начала крайне скептически относился к идее вступления в «Единую Россию». А раз так, то заявление Грызлова выглядело вполне естественно — мало кто хочет делать предложения, которые заведомо не будут приняты. Однако логика «переходного периода» от одного президентства к другому вынуждает делать необычные для большой политики, но аппаратно политкорректные реверансы. Вскоре после своего первого заявления Грызлов сделал второе — о том, что он не только считает возможным вступление Медведева в партию, но и приветствовал бы это решение будущего главы государства. А затем появилась вполне прогнозируемая утечка о том, что Медведев в партию не собирается — что и требовалось доказать.

В любой стране с развитыми демократическими традициями такая цепочка событий вызвала бы изрядный внутрипартийный скандал. В России — никаких проблем. Ведь «Единая Россия» как была, так и остается партией инструментальной — другое дело, что если сейчас она является инструментом Кремля, то после переезда Путина в Белый дом может быть переориентирована на премьера, который будет опираться на Думу с ее «единороссовским» конституционным большинством. И при этом может пойти навстречу просьбам партийцев и взять партбилет — в публичном пространстве Путин и так после прошедшей думской кампании ассоциируется с «Единой Россией» значительно больше, чем, скажем, год назад. А может и не взять — и это не повлияет на уровень его поддержки «единороссами».

На минувшей неделе в связи с гипотетическим вступлением Путина в партию снова заговорили о возможности создания «партийного правительства». Однако даже если президент и станет «единороссом», то свой кабинет в качестве премьер-министра он будет формировать сам, исходя из собственных политических и кадровых приоритетов. Это, впрочем, не исключает наличия в правительстве «медведевской» квоты из нескольких министров, рекомендованных новым президентом. Что же касается «Единой России», то она должна будет только согласиться с назначениями — вне зависимости от того, сколько чиновников с «единороссовскими» партбилетами (но обязанных своим продвижением не партии, а Путину) войдут в состав кабинета. На «партийное правительство» все это очень мало похоже.

 

Автор — вице-президент Центра политических технологий