В обществе

Доска почёта, ящик и жвачка для зрения...

6 ОКТЯБРЯ 2008 г. НИКИТА КРИВОШЕИН

 

 

На заре черно-белого телевидения, качественность которого была всё равно что величие коллекций Лувра рядом с нынешними «художественными» инсталляциями в модных галереях, Сальвадор Дали сказал об изображении на расстоянии: «Жвачка для глаз». Как бы оценил весёлый сюрреалист варево программ сегодняшнего «ящика»?

Эффект «зомбирования» трудящихся масс у голубого экрана достиг теперь такой силы, какая не снилось ни Оруэллу, ни другим утопистам. Пожалуй, первыми генерал де Голль и Отдел агитации и пропаганды ЦК КПСС полвека тому осознали, что «Голубой огонёк», «Время», Си-Эн-Эн и комментатор Леонтьев суть инструменты власти почище Комитета государственной безопасности или раздачи пайков к Ноябрьским праздникам.

Мы с моей женой Ксенией проводим лето в испанской глуши. Будучи для своих лет продвинутым, я приспосабливаю свой лэптоп так, чтобы он показывал РТР-Планету (единственный здесь бесплатный канал). Это как бы дайджест (бедный русский язык!) «Культуры» и «России», скомпонованный для соотечественников за рубежом: от дипломанта в Стэнфорде до пятидесятилетней домохозяйки в Бер Шеве.

Мне далеко до воздержанности Сальвадора Дали, поэтому я возвращаюсь с прогулки — и включаю! Тот экран, на который покойный Галич «смотрел, как на рвотное», опошлился с тех пор в десять крат. Но я всё равно смотрю. Да, жвачка для зрения, но противостоять закону наименьшего сопротивления оказалось для меня труднее, чем святому Антонию противостоять искушениям в пустыне! Воскресные интеллигентские разговоры, ведомые Архангельским, утешают и служат для меня алиби.

По нескольку раз в день, указывая на необходимость выбрать России (вам и себе!) «имя», левитановский баритон под маршевую музыку и несуразный текст просит сказать, кто лучше: Марат или Людовик ХVI? Ленин или Государь Николай II? Фюрер или Томас Манн? Сталин или Столыпин? Забыл, внесены ли в списки Железный Феликс и Сергий Радонежский, Чёрчилль с Кромвелем, Жанна д’Арк с Вольтером... Перверсная бутафория дошла до того, что перевоплощение Левитана сообщает о десяти миллионах голосов за Иосифа Виссарионовича и пяти тысячах избирателей у Пушкина... Потом эти результаты тасуют, как краплёную колоду в очко, —  и для приличия у «усатого» случается обвал рейтинга. Да я с большим доверием воспринимал сообщения Центральной избирательной комиссии о том, что блок коммунистов и беспартийных собрал 99,4 % голосов!

Такого презрения к русским людям, как изобретатели этой олимпиады, не проявляли даже номенклатурщики со Старой площади, когда устраивали социалистическое соревнование, раздавали переходящие красные знамёна и звания «бригад коммунистического труда». Тогда хоть бедным людям приходилось вкалывать по-серьёзному, а не ломать голову, какой палач удачливее. К тому же была надежда, что фотопортрет в шевиоте повисит хоть немного на доске почета. А тут даже в лучшие люди вкупе с Достоевским — не попасть.

И это надругательство над умом и над подлинным, безусловно, существующим у большинства людей национальным сознанием тянется чуть не ли месяцами.

Шла бы речь о простой викторине для забавы с путёвкой в награду, ну и хорошо. Но тут концепция и задача: внедрить в сознание людей, что, по Горькому, «мальчика-то, может быть, и не было!», как не было около восьмидесяти лет преступного режима, не было искалеченных поколений, Дальстроя и Сухановской пыточной тюрьмы, искоренения веры и подмены её идолопоклонством. Перечислять, что принёс России большевизм, бумаги не хватит. А тут — тишь да гладь, история чуть споткнулась и снова пошла: что Государь, что вождь мирового пролетариата, что Александр Сергеевич, что Иосиф Виссарионович, неприятности забываются и без декоммунизации лучше обойтись, ветеранов не травмировать, прожитое не обесценивать.

Последние годы пишут и говорят, что российская администрация прибрала к рукам средства массовой информации. На мой взгляд, это, конечно, не так: ни одно правительство, будь оно хоть трижды авторитарным, не допустит такого поношения прошлого собственной страны! Тут самодеятельность телевизионщиков.

«Если ты смотришь в бездну, бездна смотрит в тебя» — но великий Ницше конечно же не думал о телевизионной препарации истории, для её выравнивания и удобоваримости.

Начав за упокой, попробую закончить за здравие.

Лубочному глумлению с выбором имени России кое-что противостоит. Например, «Исторические хроники» Николая Сванидзе и Марины Жуковой. Шаг за шагом, по годам и персонажам, авторы вершат дело освобождения национальной памяти от стереотипов «Бюллетеня агитатора», от обязательного предмета «Научный атеизм» и античеловеческого подхода «пожертвуем собой ради светлого будущего». Посмотрев про Маяковского и раскулачивание, про Троцкого и последние месяцы Ленина, люди с большей ясностью будут видеть настоящее, учиться страховаться от рецидивов. Убеждён в том, что серия «Хроник» войдёт новым словом в историю документальной историографии. Ни по одному европейскому телеканалу равного по убедительности, сжатости, беспафосности и новизне не припомню, даже на прославленном своей документалистикой Би-Би-Си или европейском «Арте». Спасибо «Хроникам», безобразный конкурс по сравнению с ними — секундный пшик.

Однако и мне — чем я хуже — захотелось проголосовать.

Имя России, по мне, не Ежов и не Ягода (затейники не дерзнули вписать их в бюллетень), а преподобный Серафим Саровский, безоружный святой, современник Пушкина, который предсказал своему народу грядущие бедствия, а своими молитвами помог от этих бедствий спастись.

Париж