В оппозиции

Опасность простых ответов

24 ИЮНЯ 2009 г. АЛЕКСАНДР ГОЛЬЦ

Какую-то странную роль мне приходится периодически выполнять. Беру на себя труд призывать вдрызг разругавшихся коллег-демократов к спокойствию и хотя бы некоторой разумности. Кот Леопольд, черт побери.

Все началось с того, что Александр Подрабинек заявил, что решительно не удовлетворен ответами Бориса Немцова относительно того, следует ли  передать острова Малой Курильской гряды Японии. Из рассуждений Подрабинека следовало, что у движения «Солидарность» нет более важного дела, чем определиться по части принадлежности островов Малой Курильской гряды. Ему немедленно ответил представитель нового поколения демократов Олег Козырев, который указал на то, что «стародемократам» пора бы, мягко говоря, сменить шарманку. Ведь Россия вполне по праву владеет островами Кунашир, Итуруп, Шикотан и Хабомаи, так как они достались СССР в результате борьбы империалистических хищников, равных друг другу по аморальности. А заодно отметил, что Москва была вправе посодействовать Южной Осетии и Абхазии в обретении независимости, признав их право на самоопределение. А также выразил несогласие с поддержкой «стародемократами» требований гомосексуалистов на проведение гей-парадов в Москве. Подытожив, что демократам первой волны надлежит обновить программу. В ответ получил по полной: Александр Подрабинек упрекнул оппонента в невежестве, верхоглядстве и стремлении изменить высоким демократическим принципам в угоду низким политическим расчетам.

Удивительно, но при кажущейся непримиримости оба спорщика в общем-то довольно схожи в методологии: оба пребывают в убеждении, что верность демократическим принципам — то ли в незыблемом «старом» варианте, то ли в варианте модернизированном и обновленном — представляет собой некую универсальную отмычку, позволяющую находить правильные ответы на все вопросы мироздания. Между тем, это совсем не так.

Обратимся к тому, что послужило поводом для спора — вопросу о территориальной принадлежности четырех Курильских островов. Так уж получилось, что в свое время мне пришлось читать как раз те книги, в небрежении которыми Александр Подрабинек упрекает своего оппонента. Так вот со всей ответственностью могу сообщить, что современное международное право (а что может быть важнее для подлинного демократа, чем следование закону) не дает однозначного ответа на этот вопрос. И дело вовсе не в том, что Сталин не озаботился юридическим закреплением принадлежности Курил. Напомню, что Ялтинская и Потсдамская декларация, а также Акты о безоговорочной капитуляции Германии и Японии (подписанные кроме СССР вполне демократическими государствами) довольно долго считались достаточными международными документами для обоснования легитимности территориальных изменений как в Европе, так и в Азии. И только в 70-е годы были подписаны договоры, подтвердившие «новые границы» в Европе. Но если подходить с точки зрения справедливости, на чем настаивает Александр Подрабинек, никакой принципиальной разницы между Восточной Пруссией, никогда России не принадлежавшей, и Южными Курилами нет. И если быть последовательными и принципиальными демократами, не следует ли нам решительно потребовать возвращения Германии (чего она не требует) родины Канта?

Но вернемся к Курилам. Уместно вспомнить, что их переход к СССР зафиксирован Сан-францисским мирным договором 1951 года. Советский Союз договор не подписал (в разгаре была корейская война), однако, по идее, этот факт не отменяет обязательств Японии, договор подписавшей. Осознавая это, Токио настаивает, что спорные острова не относятся к Курильской гряде. Все это, по моему скромному мнению, может решаться или в международном суде, который должен объективно взвесить как юридические, так и географические аргументы сторон, или проявлением доброй воли со стороны России (отдали же Китаю спорные острова на Амуре). При этом, замечу, Токио всегда обходил молчанием возможность международного арбитража.

Все это я к тому, что демократическое сознание, равно как и нелюбовь к советскому государству, не являются надежным инструментом для разрешения этой проблемы. Точно так же, как понятное возмущение решением Москвы, признавшей независимость Абхазии и Южной Осетии, мешает осознать весьма непростую проблему современного международного права. А именно — очевидное противоречие двух его незыблемых принципов: права наций на самоопределение и государственного суверенитета. Сейчас предлагают разрешать это противоречие разными способами. Или способствовать сохранению территориальной целостности отдельных государств, при этом предоставляя максимальные права и международные гарантии безопасности автономиям. Или включать конфликтующие стороны в некие надгосударственные образования вроде ЕС. В частности, таким образом могут быть разрешены территориальные конфликты на Балканах. И опять-таки это вопрос межгосударственных отношений, международного права, не имеющий прямого отношения к демократии.

Если бы верность демократическим принципам была универсальным средством разрешения межгосударственных противоречий, таковые по определению не возникали бы между демократическими странами. Ну хватает же нам здравого смысла разрешать семейные и другие частные конфликты, не апеллируя к высоким демократическим принципам. С чего мы вдруг решили, что отношения между государствами проще?

Уж извините, господа спорщики, но ни старые, ни «обновленные» идеалы демократии не могут, по моему скромному мнению, выполнять роль Голубиной книги, где содержатся ответы на все вопросы бытия. И споры вокруг содержания подобного гипотетического катехизиса просто непродуктивны. Более того, эти споры уводят нас от куда более актуальных задач.              

Фотография — архив ЕЖ