В обществе

В обществе Почему я не бойкотирую «Лукойл», но считаю, что он неправ

12 МАРТА 2010 г. АНТОН ОРЕХЪ

 

РИА Новости

 

Я не бойкотирую «Лукойл» хотя бы потому, что с моей стороны это была бы неправда. Так уж вышло, что я ни разу в жизни не заправлялся на их заправках. Нет в моей округе нигде лукойловских заправок, и там, где я обычно езжу, их тоже нет. Так что мой бойкот был бы похож на объявление Уругваем войны фашистской Германии – далеко, не страшно и не требует никаких усилий.

К сожалению (наверное), вся эта акция выглядит, скорее, смешно, чем грозно. У нас чуть что – бойкот «Лукойла». Закрывали ТВС – бойкот «Лукойла». Обиделись болельщики на Федуна – «на «Лукойле» не заправляюсь». Трагедия на Ленинском – снова долой «Лукойл». Что в первый раз, что сейчас я так и не увидел на улице ни одной (!!!) машины с соответствующим стикером. Вот болельщиков «Спартака» с их бойкотом встречать доводилось. Что, кстати, неплохо иллюстрирует иерархию жизненных приоритетов граждан.

А еще не менее очевидно иллюстрирует и другую вещь: от словесного кипения до реального дела у нас дистанция огромного масштаба. Все только призывают клеить и писать на машинах, но никто не клеит и не пишет. И ведь не скажешь, что авария на Ленинском не взволновала никого – наоборот! И это волнение позволяет сделать еще одно важное наблюдение.

Явный гражданский протест в нашей стране отсутствует. Никто не бастует, никто не митингует. Я прошу прощения у тех, кто выходит на митинги и устраивает пикеты, но несколько сотен человек на всю страну – это и есть, увы, «никто». Но подспудное недовольство нашей жизнью в целом и отдельными безобразиями в частности очень велико. Поэтому и взрываются в национальном масштабе такие истории, как авария на Ленинском, как «живой щит» на МКАДе и многие другие. Как нарывы, через которые выходит гной гнилого жизненного уклада.

А еще трагедия на Ленинском – это ненависть. И это раскол. Это – четкое разделение на своих и чужих. Свинчивание номеров с «мерседеса» и поспешная версия о виновности в аварии погибших в «ситроене» женщин, темная история с записями видеокамер – это не следствие какого-то невероятного трепета милиции перед «Лукойлом» и его безвестным функционером Барковым. Это естественная реакция: в случае, когда «мерседес» сталкивается с «ситроеном», «мерседес» не может быть виноват – такова милицейская логика. Для этого даже не нужно оказывать давление или кого-то подкупать. Для милиции «свой» – всегда «мерседес», а «ситроен» – всегда «чужой». Если не будет иных указаний.

А вот для граждан – наоборот. Для них в этой аварии сразу было все «и так ясно»: сволочь в «мерседесе» убила двух женщин. Это даже не теорема, это – аксиома. И это для меня самое страшное в данной истории, кроме самого факта гибели двух женщин и того, что маленький ребенок теперь остался сиротой, вне зависимости от того, кто на самом деле в аварии виноват. Для вынесения приговора ни милиции, ни обществу не требуются доказательства – достаточно опознавательных знаков «свой-чужой».

В своей «реплике» на Эхе я написал, что «нас там не было» и попросил дождаться каких-то материальных свидетельств чьей-либо виновности, а уж потом выносить общественный приговор. Меня вполне ожидаемо назвали продавшимся «Лукойлу» журналюгой, с истинным человеколюбием пожелали мне и моим близким попасть в аналогичную аварию и вообще написали много «добрых» слов. Я, между тем, своей позиции не меняю. И меня не устраивает формула «и так ясно». И я по-прежнему настаиваю на формуле «нас там не было». Но если нас с вами там действительно не было, это не означает, что там не было никого! В тот оживленный час в том оживленном месте на трассе были десятки машин, а это – десятки свидетелей! Война мигалкам (пускай мигалок в этой истории не было вовсе) – это замечательно, и стикеры про бойкот – это тоже здорово, но есть конкретная ситуация, и в этой ситуации надо разбираться! Не просто клеймить кого-то, а искать реальных участников реального происшествия!

А мы даже не можем адекватно оценить то малое, что имеем. Показали эту необычную пленку, где все перекрыто рекламным щитом, и тут же со всех сторон: вот же, смотрите, «мерседес» выезжает на встречную! А на самом деле на пленке не на встречную, а на разделительную выезжает вовсе не «мерседес», а с почти полной определенностью «вольво»! А до места аварии всего двести метров, и по времени не более 15-20 секунд. Кто-нибудь поинтересовался, что это за «вольво»?

Хорошо, допустим других камер в том месте не было. Я охотно это допускаю, коль скоро мы живем в стране тотального бардака. Не так давно в той же Москве выяснилось, что чуть ли не половину камер в столице установила липовая фирма, и эти камеры вообще ничего не показывали! Так вот, допустим, это единственный ракурс в том месте, но ведь есть же, в конце концов, какие-то камеры до и какие-то камеры после этого места. В объектив попало достаточно автомобилей. При движении в плотном потоке машины могут очень долго двигаться, не меняя порядка «в строю». Найдите все записи в этом районе, ищите на них те машины, что промелькнули на всем известном нынче видео. Я думаю, что можно найти такие ракурсы, в которых четко видны будут и номера. А потом найдите хозяев этих машин, расспросите их – кто-то обязательно что-то скажет. Говорят, что свидетели боятся давления. Но если даже на государственных каналах об этой истории говорят в неутешительном для «мерседеса» контексте, если деятели культуры подписывают письма, Общественная палата требует, а все газеты вопиют, если аж Дмитрий Анатолич требует разъяснений, то свидетели будут все-таки находиться под серьезной общественной защитой. Надо искать видео, надо искать свидетелей. Это было средь бела дня посреди бушующего города – не иголку в стоге сена ищем!

Но до тех пор, пока белых пятен в этой трагической истории остается так много, я лично не готов никого обвинять, а могу лишь выразить жалость к ребеночку, оставшемуся без матери, и желание, чтобы была установлена не классовая, а настоящая истина.

А еще хочу вот о чем сказать. Пускай бойкотировать «Лукойл» я и не собираюсь, но «Лукойл» не прав! В конце концов, господин Барков и его водитель не погибли, в отличие от пассажирок «ситроена», и этим двум мужчинам есть что сказать! Им давно пора это сделать! Виновны или нет, но молчать они не имеют права, на мой взгляд. А компания должна разделить моральную ответственность вместе с ними. Формально, конечно, можно сказать, что женщин убил не «Лукойл», а «мерседес». И что, мол, если пьяный заправщик в свободное время кого-то зарежет, компания тоже должна за него отвечать?

Во-первых, Барков не заправщик. Во-вторых, если имя компании звучит в таком страшном контексте, если компанию обвиняют, обзывают и готовы бойкотировать, она не может оставаться в стороне и делать вид, что ее это не касается. Уже коснулось!

Вот как раз в эти дни бывший мэр Киева Омельченко, сбивший на своей машине человека, поступил так: купил семье погибшего дом, а его брату подарил иномарку. Жизнь человеческая бесценна, она дороже дома и иномарки, но человек погиб, а родным надо жить дальше, для них ни дом, ни машина лишними не будут. Не будет лишней никакая материальная помощь для родных Ольги Александриной и Веры Сидельниковой. Со стороны «Лукойла» было бы правильно им помочь. Не знаю, как Барков, но компания не обеднела бы точно.      

Фотография РИА Новости

 

 


Все права на материалы, находящиеся на сайте ej.ru, охраняются в соответствии с законодательством РФ, в том числе, об авторском праве и смежных правах. При любом использовании материалов сайта и сателлитных проектов, гиперссылка (hyperlink) на ej.ru обязательна.