За неделю, прошедшую после взрывов в столичной подземке, президент Дмитрий Медведев активно вторгся в путинскую сферу, которой считается борьба с терроризмом, и предложил несколько решений. Они, видимо, должны продемонстрировать, что его подход к проблеме отличается от прежнего, который, учитывая случившееся, себя явно не оправдал. На сегодняшний день это три инициативы — указ президента о  безопасности на транспорте, назначение нового силовика на Северном Кавказе и внедрение шкалы террористических угроз.

Указ «О создании комплексной системы обеспечения безопасности населения на транспорте» требует создать систему предотвращения чрезвычайных ситуаций и терактов, прежде всего в метро. Судя по тексту, речь идет об оснащении общественного транспорта спецтехсредствами от «актов незаконного вмешательства», а также системами для сбора информации о возникновении ЧС и угрозе терактов.  То есть в метрополитене установят дополнительные системы слежения за пассажирами, а также всевозможные приборы, определяющие наличие в воздухе отравляющих, ядовитых других опасных веществ.

Согласно документу, наиболее уязвимые объекты должны быть оснащены  спецтехсредствами до конца марта следующего года, а до 2014 года вся система безопасности должна быть завершена.

Поскольку это единственный открытый документ, принятый после взрывов в подземке, можно сделать вывод, что государство намерено вкладывать средства в  предотвращение терактов на последней стадии — когда террорист с бомбой или баллоном с отравляющим газом уже движется к цели и попадает в поле зрения тех или иных систем контроля.

Между тем, вполне очевидно, что остановить террориста в толпе подземки или на вокзале камера или датчик не помогут, по крайней мере, таких примеров за последние десять лет не было. Кроме того, как показал российский опыт, рамки могут быть препятствием для прохода в определенную зону, но не в состоянии помешать террористу взорваться среди людей. На фестивале «Крылья» в Тушино шахидка не могла пройти на стадион и взорвалась в очереди у рамки.

Конечно, видеосъемка может помочь быстро установить личность суицидника, и, вероятно, она окажется полезной при поиске пособников террориста, хотя последние, как правило, грамотно маскируются, прикрываясь кепками и меняя форму лица с помощью очков. Но все это не имеет никакого отношения к предотвращению самого теракта и, в лучшем случае, облегчает расследование уже случившейся трагедии.

Самая развитая в мире система видеонаблюдения в Лондоне (по официальным данным, в Великобритании на каждые 12 человек приходится одна камера) не смогла предотвратить теракты в подземке и автобусах в 2005 году, хотя, как выяснилось впоследствии, террористы по пути к местам взрыва и на этапе подготовки теракта многократно попадали в объективы камер.

Британские полицейские уже признают, что вся эта техника практически бесполезна даже против обычных преступлений, не говоря о терактах. Так, глава управления видеонаблюдения Скотленд-Ярда Мик Невилл заявил на прессс-конференции в 2008 году, что менее одного из 30 преступлений раскрывается с помощью CCTV, с помощью, а не только благодаря ей.

Кроме того, по понятным причинам, метро и переполненный общественный транспорт в больших городах нельзя оснастить теми же средствами безопасности, которые используются в аэропортах (рамки, рентген, всевозможные детекторы). О чем глава столичного метрополитена Дмитрий Гаев много раз говорил в последние дни.

Второй озвученной после московских терактов инициативой стала шкала террористических угроз, которую намерен внедрить Национальный антитеррористический комитет — по типу той, что ввели в США после терактов 9/11.

Очевидно, что в первую очередь эта шкала предназначена для населения, так как у спецслужб уже есть своя внутренняя схема действий при появлении любых террористических угроз. Насколько эффективна шкала угроз для повышения бдительности и в конечном счете для предотвращения терактов, вопрос открытый. Например, перед терактами 2005 года в Лондоне степень угрозы была понижена. Кроме того, опыт показал, что повышение уровня угрозы лишь увеличивает нервозность населения. Обычные люди, не обученные распознавать опасные поведенческие признаки, склонны видеть их у каждого, кто выглядит или ведет себя "не так". Это, естественно, приводит к росту подозрительности и ксенофобии. В то же время спецслужбы оказываются завалены огромным количеством информационного мусора, на который они обязаны реагировать.

Третьим медведевским шагом стало кадровое решение на Северном Кавказе. Посетив Дагестан, президент назначил куратором структур МВД на Северном Кавказе замначальника Внутренних войск Евгения Лазебина, который в 2005-2006 гг. возглавлял Объединенную группировку (ОГВ) федеральных сил.

Все три решения, предложенные Медведевым по следам терактов, объединяет одно качество. Это прямое продолжение путинской стратегии, сформулированной в начале и середине 2000-х годов.

 

МВД вкладывает средства в системы контроля за населением, включая видеонаблюдение, как минимум с 2005 года. Шкала террористических угроз — любимое детище Николая Патрушева еще в бытность его директором ФСБ, и ее пытаются внедрить с 2004 года. Однако если эффект от двух этих инициатив просто сомнителен, то назначение генерала Внутренних войск стоит в отдельном ряду.

Кремль стал планомерно выдвигать Внутренние войска (ВВ) на главную роль на Северном Кавказе еще в середине 2000-х. Тогда в рейтинге террористических угроз   верхнюю строчку заняли нападения больших отрядов боевиков на города, как это случилось в 2004-м, когда отряд Басаева почти на сутки захватил контроль над Назранью. Поэтому главной задачей считалось иметь под рукой тяжеловооруженные отряды спецназа для отражения нападения и проведения войсковых операций в горах или в лесу.

Назначив Лазебина, Медведев показал, что он продолжает считать атаки крупных сил боевиков самой опасной угрозой. Очевидно, что такой подход не имеет ничего общего с предотвращением терактов с использованием смертников, где требуется прежде всего агентурная работа — не самое сильное место ВВ.

Кроме того, выбор Медведева демонстрирует, что Кремль не собирается даже начинать борьбу за «сердца и умы» на Северном Кавказе. Внутренние войска имеют вполне сложившуюся репутацию в регионе. Нет таких слов, которые могли бы убедить местное население пойти на сотрудничество с краповыми беретами.  Но это мало волновало Путина и, как выясняется, ничуть не интересует Медведева.

 

Фотография РИА Новости