Народ любит гулять. Каждый праздник в Минске толпы горожан приходят в парки, скверы, на площадки перед универсамами, где играет музыка, выступают артисты, а иногда недорого продают картошку и прочую сельхозпродукцию, в ущерб себе, можно сказать, поставляемую районными потребсоюзами.

Вот и теперь. Каждую среду в 19-00 жители белорусской столицы и ряда других городов выходят на улицы и площади – погулять. Просто так. Потому что погода славная, настроение чудное, власть осточертела, да и валюты в обменных пунктах нет, чтобы спокойно уехать в отпуск.

Собственно говоря, выходят погулять и в прочие дни. Летние вечера для того и созданы. Но среда прошлой недели дала властям серьезный повод понервничать. Потому что социальные сети «ВКонтакте», «Твиттер» – что там еще популярно у молодежи? – объявили, что в такой форме можно выразить протест.

Но – молча. Без лозунгов.

Люди вышли.

Октябрьская площадь Минска оказалась оцепленной. Где-то в самой глубине горстка студентов какого-то физкультурного заведения лениво изображала репетицию под мегафон, усиливавший команды тренерши. Милиция строго берегла покой репетирующих.

Покой этот никто не нарушал. Люди – несколько тысяч, по словам очевидцев – просто стояли и смотрели на площадь.

Молча смотрели. Как сказал бы классик, «народ безмолвствовал».

Милиция растерялась. Потом вдруг поступила команда действовать. Некоторых гуляющих, стоящих и молчащих, начали хватать и увозить. Причем это было не только в Минске. В Бресте, Борисове, Гродно, других крупных и средних городах происходило то же самое. Выходили, правда, не тысячи, а сотни и десятки, и «хапун» был в значительно меньшем масштабе. Однако – хватали! И там, и там!

Потом неожиданно выяснилось, что и хватать не за что. Пресс-секретарь столичного ГУВД в своем официальном блоге просто заявил: «Ничем себя не обозначая, в окрестностях главной площади страны собрались граждане, существенно затруднив при этом передвижение пешеходов и автомашин». «При этом» лица, которых задерживали, не выходили на проезжую часть, не хватали прохожих за руки, не сажали их силой в автомобили и не увозили «для выяснения личности» в неизвестном направлении. Они просто стояли. Кто-то притопывал, кто-то прихлопывал. Кто-то подходил к вышедшему после домашнего ареста кандидату в президенты на минувших выборах поэту Владимиру Некляеву (на фото ниже), просили почитать стихи, получали автографы на салфетке, задавали вопросы, благодарили за мужество… Словом, «ничем себя не обозначали».

Тогда почему схватили именно этих семьдесят человек, а не других? И почему не семьсот, как вечером 19 декабря, когда мирная акция протеста закончилась дубинками, арестами и судами, которые долго еще будут оставаться грязными пятнами на мантии белорусской Фемиды?

То же самое – в других городах! Народ нигде не призывал свергать власть, устраивать погромы, грабить и убивать. Нигде и ничего не было нарушено. Можно гулять вечером? Можно. Тогда – почему нельзя?

Ответ дают в минском общественном транспорте. Везде вы услышите одно и то же: «Наш-то – испугался!»

– А кто «наш»?

– Ну, наш… Идиот…

О ком они?

Не знаю. А вы знаете? Или милиция знает? А сам «наш-то» – знает?

Это ведь говорят не сторонники оппозиции. Это говорит электорат, который эту оппозицию по телевизору видел в кошмарных снах. Люди устали. Им даже, по большому счету, ругаться не хочется.

Вот они и молчат.

Молчащим я помню Василя Быкова, которого видел раз пять в жизни. Первый раз – в своем родном Гродно, в книжном магазине. Шел еще не старый человек, в матерчатой кепке от солнца, с суровым лицом. Молча шел по магазину. Внимательно перелистывал книги.

19 июня, ровно через полгода после Площади, на которой дубинками омоновцы били белорусских «декабристов», отмечали очередной день рождения Быкова. Самого знаменитого белорусского писателя. Человека, назвавшего когда-то первое – бесспорно, легитимное – избрание Александра Лукашенко президентом «горем белорусского народа». Писателя, книги которого читали все.

Лукашенко тоже читал книги Быкова. Он сам сказал когда-то в прямом телеэфире (на НТВ), что вырос на его стихах. То, что Быков никогда не писал стихов, знала вся Белоруссия – кроме президента. Кто-то недоумевал, кто-то смеялся. Но – бывает… Мог и оговориться.

Накануне, 17 июня, в Минске прошла пресс-конференция Александра Лукашенко. В отличие от молчаливого Быкова и молчащих людей на площади Лукашенко проговорил пять часов. Речь была полна хамства и неуважения к тем, кого по его приказу, лишив права на защиту, прослушивая с момента регистрации кандидатами в президенты, а некоторых – и ранее, сейчас, после имитации правосудия, держат в заключении. Тех, кого мир считает политическими заключенными.

По мнению Лукашенко, таких трое, и они даже недостойны сидеть в тюрьме (там, утверждает президент, в основном достойные люди).

По мнению правозащитных организаций, таких тридцать – и вели они себя на судах в высшей степени достойно. Двадцатитрехлетние мальчишки, которым давали по три-четыре года (в этом возрасте – Вечность!), держались стойко, о помиловании не просили.

Как и их матери, невесты, жены. Рыдания Людмилы Мирзаяновой, которой отказали в праве находиться в зале суда в момент оглашения приговора ее сыну, слышала вся страна – те, кто пользуется Интернетом или имеет возможность посмотреть российские телеканалы.

Право руководить страной Александр Лукашенко получил в 1994 году. По Конституции – на десять лет. Правит ей он уже семнадцать, перекроив и перелатав основной закон Белоруссии в соответствии с собственными представлениями о том, что такое хорошо и что такое плохо. Именно поэтому очень многие граждане страны давно не считают его президентом.

Но права на хамство ему не давал никто.

И когда сегодня в моем родном Гродно – городе, где некогда обрел всесоюзную славу Василь Быков, куда писал ему Александр Твардовский о правде, которая останется навсегда, судят журналиста польской «Газеты Выборчей» Анджея Почобута – судят по обвинению в оскорблении президента! – думается: чья бы корова мычала… Ибо человека, называющего оппонентов «отморозками», «отребьем», «пятой колонной», «наймитами», «дерьмократами», бездоказательно обвиняющего их в подготовке политических убийств и погромов, лично режиссирующего процессы a la Вышинский, в принципе оскорбить нельзя. Тем более – констатацией того простого факта, что он давно уже не воспринимается как демократически избранный президент.

Вина Анджея Почобута в том, что он сказал это вслух.

Вина тех, кого хватали на улицах и площадях белорусских городов в среду вечером, в том, что они сказали об этом молча.

Но и он, и они сказали правду. Причем очень вежливо. Потому что им права на хамство тоже никто не давал.

Фотографии РИА Новости