В декабре 2011 года российские граждане изберут новый парламент, а затем в марте 2012 года — нового (а возможно, и не совсем нового) президента. Российская  блогосфера — одна из наиболее значимых сфер публичной дискуссии вокруг предстоящих выборов. Блогеры активно обсуждали инаугурацию миллиардера Михаила Прохорова в качестве лидера партии «Правое дело» (которую многие рассматривают как очередную партию-спойлер), а также историю создания Народного фронта.

Но может ли Рунет сыграть какую-либо значимую роль в ходе выборов? Марина Литвинович считает, что время, когда Интернет будет что-то определять, еще далеко. Однако последние политические события позволяют взглянуть на этот вопрос по-другому.

Кризис представительства

22 июня 2011 года Министерство юстиции РФ отказалось зарегистрировать ПАРНАС — Партию народной свободы, мотивируя отказ нарушением формальных процедур по сбору подписей.

Согласно мнению эксперта по выборам Александра Любарева, ситуация вокруг ПАРНАСа в очередной раз доказывает, что закон «О политических партиях» можно свести к двум пунктам. Первый: ни одна партия не может быть зарегистрирована без согласия Кремля. Второй: любая партия может быть ликвидирована, если Кремль того пожелает.

Леонид Волков, депутат городской думы Екатеринбурга и один из региональных координаторов ПАРНАСа, написал, что Кремль слишком напуган, чтобы позволить какую-либо внесистемную оппозицию.

Отказ ПАРНАСу в регистрации вскрыл значительный уровень разочарования российского интернет-сообщества существующей политической системой, которая лишает представительства людей с либеральными взглядами. К примеру, блогер Aldevot написал:

«Остаемся с Партией жуликов и воров Путина, Народным фронтом под командованием того же Путина, Народным ополчением Зюганова и его сталинской партией, набившей оскомину ЛДПР, да  невразумительно-сомнительным “Правым делом”. Какая тоска… И этот убогий “цветник” нам будут теперь выдавать за САМОСТОЯТЕЛЬНЫЕ конкурентноспособные партии...»

Есть, впрочем, такие, кто, как Kmartynov, утверждает, что даже регистрация ПАРНАСа не решила бы проблему репрезентации. По его мнению, пусть есть миллионы тех, кто разделяет либеральные ценности, «но тех, кто готов разделять эти идеи в одном комплекте с теперешними ее носителями — действительно единицы или сотни, но уже приказавшие долго жить».

Большинство, однако, согласно в том, что дело ПАРНАСа прежде всего демонстрирует состояние российской политической системы. Как заключил в своем блоге Илья Яшин, «это значит, что в декабре будут снова выборы без выбора».

Как следствие, некоторые, например, Андрей Говоров, уже решили проигнорировать выборы. Популярный блогер Антон Носик заявил, что будет голосовать за Михаила Прохорова и «Правое дело», так как это наиболее либеральная опция, а за 160 дней до выборов ничего нового не появится.

Другие готовятся к акциям простеста. Так как «официальные пути для выражения мнения большинства окончательно перекрыты», единственным путем перемен остается «массовый мирный протест граждан», написал Олег Козырев.

Леонид Волков так подытожил последствия решения Минюста относительно ПАРНАСа:

«Выталкивание такого количества политически активных людей за пределы политического поля — это “раскачивание лодки” по высшему разряду. В целом по стране речь идет о десятках тысячах людей, которые поверили в то, что, может быть, есть шанс переменить направление развития страны мирным путем, есть какое-то окошко возможностей для политики, компромиссов, поиска решений. […] В каком формате продолжать деятельность в условиях отсутствия формальной регистрации — предстоит обдумать и решить. Ясно, что это будет целиком и полностью деятельность в параллельном пространстве; этого государства — не существует, оно уже распалось. Через некоторое время его придется переучреждать полностью заново, к этому и надо сейчас готовиться».

«Партия Интернета»

Недавнее исследование Михаила Дмитриева (на фото), главы Центра стратегических разработок (ЦСР) и одного из ведущих российских аналитиков, представленное им на летнем политологическом форуме в Барнауле, позволяет по-новому взглянуть на размышления блогеров.

В своем выступлении Дмитриев утверждал, что экономическое развитие приводит к быстрому росту российского среднего класса. Интересы и взгляды этого слоя людей не представлены в рамках нынешней партийной системы, и поэтому он не считает нынешние политические элиты легитимными.

По мнению Дмитриева, эта прослойка представляет из себя «взведенный политический детонатор, который невозможно вывинтить», причем она не только растет, но постепенно будет становиться все более активной и радикальной. «Российское общество переросло существующую политическую систему», — заключает Дмитриев, отмечая при этом, что у властных элит нет времени, возможности и желания адаптироваться к новой электоральной реальности. Поэтому разрыв между существующей политической системой и ожиданиями людей, которые Дмитриев называет «черной дырой», будет расти.

Близкую оценку состояния российского общества в канун выборов дал в Барнауле и Алексей Левинсон, один из ведущих экспертов Левада-Центра. Согласно Левинсону, в отличие от прошлого времени на данный момент заметно выросла вероятность того, что люди не будут толерантно относиться к массовым фальсификациям на выборах. «Когда число фальсификаций и злоупотреблений начинает превосходить «порог болевых ощущений», это раздражает людей и неизбежно приводит к смене статуса-кво. «Стремясь любой ценой обеспечить себе нормальный результат на выборах, система занимается самоуничтожением», — заявил другой участник конференции, руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики Александр Кынев.

Таким образом, именно ход предвыборной кампании и ее результаты могут усугубить нелегитимность существующего политического строя, вовлекая в протестные акции все большие массы людей и приближая ситуацию к точке бифуркации — когда система уже не сможет оставаться в своем нынешнем состоянии.

По мнению Дмитриева, итогом может стать возникновение политического кризиса после выборов. По мнению президента ЦСР, единственное решение в сложившейся ситуации — создание нового типа партии, которую Дмитриев называет «интернет-партией». В них войдут жители больших городов, где сосредоточен средний класс, они не будут требовать развитой региональной сети, так как «региональный партактив — не преимущество, а тормоз», а главное — партии должны будут «работать через Интернет в режиме онлайн, быстро обновляя контент».

Могут ли подобные партии заполнить собой политическую «черную дыру»? И могут ли они вообще быть созданы, учитывая жесткие требования российского законодательства к регистрации политических партий?

Виктор Корб, омский правозащитник и блогер, утверждает, что политическое будущее принадлежит, в первую очередь, гражданским движениям и самоорганизующимся структурам, а не традиционным политическим образованиям:

«Никакая партия не может выдержать современных требований прозрачности гражданских связей, свободного движения гражданских инициатив. Точнее, могут, конечно, быть организации, удовлетворяющие этим требованиям и называющиеся партиями, но по сути это не партии, а движения или сетевые ассоциации».

По Корбу, традиционная форма политической системы выживает до сих пор, потому что многие политические активисты по-прежнему ориентированы на традиционные электоральные схемы. «Хотя все эти институты уже давно являются бутафорскими, они, тем не менее, вовлекают огромное количество людей, для которых важен сам процесс как бы “занятия политикой”», — пишет Корб.

По мнению омского блогера, сам факт намерения ПАРНАСа попытаться принять участие в выборах, то есть в классической политической системе, являлся «формой мягкого коллаборационизма» и «отвлекал значительные силы и средства от заведомо более эффективных форм противодействия режиму». С этой точки зрения, отказ зарегистрировать либеральную партию можно считать позитивным событием, так как это должно привести к росту гражданской активности вне политической системы, в то время как те, кто заинтересован в политике исключительно как в средстве достижения личных политических интересов, будут оставаться в традиционных политических структурах.

Интернет и новая политическая система

Российская традиционная политическая система не способна поддерживать сетевые связи. Протест против бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова в российской столице. Фотография Андрея Чернявского, copyright Demotix (21/09/2010)

Согласно исследованию «Карта российской блогосферы», проведённому Центром Беркмана Гарвардского университета, публичный дискурс в Рунете имеет оппозиционный характер. Вместе с тем, роль интернета в России не сводится только к созданию публичной площадки, позволяющей критическое обсуждение политики. В 2010 году Рунет стал средой интенсивного развития гражданской активности, которая не связана ни с какими политическими силами или идеологиями. Десятки сетевых проектов, групп в социальных сетях, сообществах в блогах и краудсорсинговых платформ мобилизуют людей с целью решить конкретные проблемы.

Неспособность существующей политической системы представлять интересы широких социальных групп способствует возникновению ситуации, когда люди ищут альтернативы в Интернете. Более того, можно говорить не только об отсутствии политического представительства, но и о том, что существующая в России партийная система в целом является имитацией реальной парламентской системы.

Растущая сетевая активность — возможный ответ на обострившееся неприятие имитационного характера российской политической системы, попытки заполнить вакуум, который скрывается за этой имитацией. Новая система включает новые типы сетевых институтов и новые типы элит.

Традиционная политическая система и развивающаяся сетевая система могут сосуществовать в рамках одного государства в параллельных пространствах, но подобное сосуществование не может продолжаться долго. В какой-то момент традиционная система не сможет больше игнорировать растущую силу новой системы, в то время как сетевая система не будет способна относиться с терпимостью к отсутствию ответственности со стороны представителей традиционной системы.

Напряжение может достигнуть масштабов, когда сосуществование двух изолированных миров перестает быть устойчивым. Подобная точка может быть достигнута после выборов, но также и после любого кризиса, например, природных катаклизмов или социального кризиса типа резкого скачка цен.

При возникновении конфронтации перед традиционной политической системой встанет выбор: начать интенсивный процесс адаптации к новой реальности или же ограничить силу влияния сетевой системы через радикальную регуляцию Интернета и репрессивные мер.

Первый сценарий требует от политической системы высокой степени гибкости и резерва адаптивности, наличие которых в нынешней ситуации не просматривается. Традиционная система может предложить (и уже предлагает) разные формы кооперации и сотрудничества с сетевой системой, которые могут смягчить фрагментацию и изоляцию, но этих мер будут недостаточно, для того чтобы предотвратить растущее недовольство.

Второй сценарий может иметь непредвиденные последствия, но, как мы наблюдали во время недавних событий на Ближнем Востоке и в Северной Африке, попытки ограничить Интернет приводят лишь к усилению сетевого сообщества.

Вместе с тем, некоторые эксперты, например Владимир Гельман, утверждают, что сетевая политическая система — это также форма имитации, которая препятствует участию потенциально активных людей в реальной политике.

Динамика сетевой революции

Анализ российских реалий позволяет сформулировать общие принципы развития роли сетевых структур в политике.

Во-первых, чем меньше уровень ответственности государства и чем менее оно отвечает интересам своих граждан, тем сильнее сетевое общество.

Во-вторых, чем выше степень изоляции между традиционной политической и сетевой системами, тем выше вероятность конфронтации между ними.

В-третьих, конфронтация ведет к кризису.

Мягкий сценарий постепенного политического реформирования традиционной системы, естественно, носит более мирный характер. Однако он содержит риск кооперации без существенных политических перемен, который только отодвинет кризис, сделав его еще более резким. Жесткий сценарий конфронтации может сопровождаться насилием и вести к разным формам революции или же, наоборот, усилить авторитарность государства как результат попыток ограничить возможности альтернативной сетевой политической системы.

Коллаж ЕЖ

Фотография Григория Асмолова