Похоже, в войне Русской православной церкви с музеями наступило временное затишье. Нигде вроде музейных сотрудников на улицу не выгоняют, памятники не захватывают. Церковная и светская бюрократия старается полюбовно решать возникающие проблемы. Скажем, жесткое противостояние между Музеем истории города Москвы, размещенном в храме, и общиной было разрулено благодаря вмешательству столичных властей.

К слову, недавно эти самые власти изменили механизм финансирования реставрационных работ на объектах религиозного назначения. Теперь деньги на ремонт памятников архитектуры будут выделяться непосредственно приходам, что повысит зависимость реставраторов от прихоти настоятеля.

И все-таки Церковь стремится минимизировать репутационные потери, связанные с переделом культурного достояния, и частично переложить ответственность за происходящее на чиновников от культуры.

В качестве такого громоотвода выступил, в частности, глава Минкульта Александр Авдеев, заявивший, что Торопецкая икона Богоматери не будет возвращена в Русский музей, а прямиком направится из элитного подмосковного поселка в собор Торопца, когда там будут созданы «надлежащие условия». Вообще-то это решение задевает не только культурное сообщество, но и верующих, которым, чтобы увидеть святыню, проще приехать в город на Неве, чем в тверскую глубинку. Но кто считается с мнением простых прихожан, когда в процесс передела вовлечены православные олигархи?

Нет сомнения, что, когда дело коснется масштабных реставрационных госзаказов, они о себе напомнят — и с хорошей и с плохой стороны. А пока о судьбе культурного наследия пекутся немногие в церковной ограде, да и то в каком-то специфическом контексте. Вот, например, член Патриаршего совета по культуре о. Леонид Калинин заявил об «ужасающем состоянии» Авраамиева монастыря в Ростове Великом и призвал Минкульт срочно выделить средства на реставрацию находящегося там Богоявленского собора, памятника федерального значения.

Сейчас в обители действует женский монастырь, и нет сомнения, что, как только древний храм эпохи Ивана Грозного будет отремонтирован, монахини попросят его себе в бессрочное и бесплатное пользование. И потекут экскурсионные денежки в монастырскую казну. Сумеют ли Церковь, федеральные и областные власти договориться или собор превратится в руины как раз накануне празднования 1150-летия Ростова?

Иногда приходские общины и градозащитники вместе борются за достояние республики. Как это происходит на Шуваловском кладбище в Петербурге, где на прилегающей территории ведется незаконное строительство. Но чаще «музейщики» и «церковники» остаются по разные стороны баррикад. Продолжается операция по уничтожению Музея-заповедника «Рязанский Кремль». По приказу министра Авдеева музей вынужден был передать в бессрочное пользование Церкви 41 древнюю икону. Если дело так пойдет и дальше, то обещанное министерством новое здание просто не понадобится — там нечего будет выставлять.    

Управляющий Рязанской епархией архиепископ Павел не устает напоминать, что на территории кремля появился церковный музей и это большое приобретение для города. Но церковные музеи и древлехранилища в том виде, в каком они существуют сейчас, попахивают самодеятельностью и необязательностью. Зачастую у таких музеев нет ни штатных единиц сотрудников, ни надлежащей охраны экспонатов, и все делается по принципу «аще настоятель изволит». Одна из сотрудниц такого музея как-то рассказывала на конференции, что отец архимандрит иногда берет с витрины старинную митру и служит в ней, а вернуть забывает, и она бегает за батюшкой, чтобы поставить экспонат на место.

В Симферополе рядом с Троицким кафедральным собором находится музей, посвященный выдающемуся хирургу святителю Луке (Войно-Ясенецкому). Но попасть туда автору этих строк так и не пришлось. Сначала в церковной лавке говорили, что сестра, отвечающая за музей, отъехала. На следующий день сказали, что ключи у настоятельницы, а она абы кого не принимает. А на другой день объявили, что в здании ремонт, и ничего тут не поделать. При этом на стене музея висит расписание его работы.

Боюсь, что разного рода «издержки» будут сопутствовать существованию всех музейных учреждений Церкви. Здесь нужна система, координация, креатив. Но музейного отдела в РПЦ МП до сих пор нет. И это, конечно, тормозит рост профессионализма «церковных музейщиков», некому к тому же внутри церковной ограды присмотреть за памятниками, припугнуть нерадивых хранителей.

Интересно, что небрежение к древностям чаще всего можно наблюдать в среде фундаменталистски мыслящих топ-менеджеров. На словах они вроде за старину, а на деле… Вот недавно, к примеру, управляющий Псковской епархией владыка Евсевий выступил против любых изменений языка богослужения. Мол, умру за единый аз. В то же время именно в его кафедральном Троицком соборе погибает древний иконостас. Не понимает владыка, что это — овеществленное Предание и хранить его нужно как зеницу ока.

А был бы музейный отдел (почему не помечтать?), вызвали бы архипастыря на ковер и предложили в храме Христа Спасителя прилюдно сделать сорок земных поклонов за уничтожение церковного достояния. Оно понятно — слону дробина, плевать владыка на всех хотел. Но иногда и такие меры морального воздействия помогают.

Фотография РИА Новости