Главный результат пятилетия пребывания Русской православной церкви за границей (РПЦЗ) в составе Русской православной церкви — в отсутствии сенсаций. Никаких резких шагов, никто не хлопал дверьми (активное меньшинство «зарубежников», выступавшее против объединения, с самого начала не вошло в состав РПЦ). Умерли предстоятели — патриарх Алексий и митрополит Лавр, — поставившие свои подписи под актом об объединении, но их курс продолжают преемники — патриарх Кирилл и митрополит Иларион.

Представляется, что «зарубежники», которые сейчас являются частью РПЦ, ощущают себя более комфортно, чем раньше. Для верующих все осталось почти как раньше — только в храмах стали поминать патриарха Московского, зато появилась возможность молиться вместе со своими соотечественниками и православными из других стран. Патриархия не вмешивается в их внутренние дела, епархиями управляют те же епископы, а в храмах служат те же священники, что и раньше (с поправкой на неизбежные кадровые перемещения). Политических разногласий у «зарубежников» с современной российской властью нет — живя на Западе, они не стали «западниками» по духу. Нынешняя «неполиткорректная» Россия, в которой не допускаются гей-парады и речи нет о легализации однополых браков, куда ближе им, чем современный Запад. То же относится и к российским священникам, перешедшим в РПЦЗ в 90-е годы и оставшимся там, — наиболее известный из них, епископ Домодедовский Евтихий, во время президентской избирательной кампании прямо агитировал за Владимира Путина как гаранта стабильности. Действительно, Путин, установивший на личные средства надгробные памятники Деникину и Ильину на кладбище Донского монастыря, неизмеримо ближе «зарубежникам», чем Удальцов или Немцов.

Сам разрыв между РПЦ и РПЦЗ был обусловлен политическими причинами, но привел к тому, что «зарубежники» оказались вне общения с основными православными церквами, с мировым православным сообществом. Такое положение дел большинство «отколовшихся» верующих готовы принять при двух обстоятельствах: если они движимы сильной национально-религиозной идеей или если имеют основания полагать, что церковь, из которой они ушли, более не ведет к спасению — главной цели любого христианина, а, напротив, препятствует ему. Первый фактор, известный по опыту Болгарской и Грузинской церквей, добившихся признания своей автокефалии после десятилетий изоляции от мирового православия, изначально был неактуален для РПЦЗ. Она объединила потомков русских, покинувших Россию после большевистского переворота, а не приверженцев национального движения, стремящегося отделиться (или уже отделившегося) от метрополии.

Зато второй фактор в течение десятилетий в полной мере сохранял свою значимость. «Зарубежникам» было невозможно находиться в одной церкви со священнослужителями, адаптировавшимися к жизни в атеистическом государстве, прославлявшим политику этого государства, как внутреннюю, так и внешнюю. Одобрительные отзывы православных иерархов о Сталине, получение орденов от его преемников, неловкие попытки совместить религию и коммунистическую идеологию воспринимались в РПЦЗ как предательство незыблемых принципов, отступничество от чистоты вероучения. В то же время большинство «зарубежников» не были готовы отвергнуть РПЦ полностью — осуждая «коллаборационистскую» иерархию, они признавали, что в «советской» России остались благочестивые священники, которые ревностно и праведно окормляют свою паству, хотя вынужденно и находятся в юрисдикции Московского патриарха.

Такая двойственность принципиально отличала «зарубежников» от русских старообрядцев и греческих старостильников, для которых официальная церковь полностью неприемлема, так как разногласия между ними носят более глубокий характер, не связанный с текущей политической ситуацией. Обряд все время оставался одним и тем же, равно как и церковный календарь. «Зарубежники» молились теми же словами и в то же время (с поправкой на часовые пояса) в Нью-Йорке, что и клирики и прихожане РПЦ в Москве. Таким образом, если одни политические катаклизмы привели к разделению, то другие могли способствовать объединению — что и произошло. Когда РПЦ канонизировала царскую семью и многих других новомучеников, а государственная власть признала достоинства Столыпина и Солженицына, Деникина и Ильина, то у «зарубежников» осталось немного аргументов для того, чтобы оставаться в «отделившемся» состоянии. Сильнейшим доводом в пользу объединения стал личный опыт посещения восстанавливаемых древних монастырей и храмов, который серьезно повлиял на настроения многих архиереев и клириков РПЦЗ.

К этому добавилось и еще одно «церковно-политическое» обстоятельство. В начале 90-х годов «зарубежники» развернули активную деятельность в России, воспринимая территорию бывшего СССР как поле для катехизаторской деятельности. Но очень быстро выяснилось, что верующие привыкли к своим старым священникам и отнюдь не ждали замены из-за границы. Сама же РПЦЗ, переживавшая не лучшие времена (сокращение количества приходов и священнослужителей, уход из жизни многих известных иерархов и богословов, внутренние разногласия), так и не стала образцом для российских православных. Тем более что первые же попытки закрепиться в России привели к неудачам — к «зарубежникам» не всегда переходили лучшие священники, а политическая неопытность привела к непродолжительному, но знаковому сближению с крайне правыми силами из «Памяти» (что вызвало немалое раздражение у умеренной части РПЦЗ). Реальных перспектив для развития на территории России у РПЦЗ очень скоро не стало.

Впрочем, в РПЦЗ в последние десятилетия было и меньшинство, уверенное в полной безблагодатности всей РПЦ — от патриарха до любого сельского прихода. Эта более радикальная часть церкви отказалась от объединения с РПЦ, но не смогла предложить внятную единую альтернативу интеграционному процессу. За последнее пятилетие «осколки», отделившиеся в разное время от «зарубежников», так и не договорились между собой, оставшись в маргинальном состоянии и обвиняя друг друга в отступничестве от единственно верного пути. Что еще больше укрепило сторонников объединительного процесса в правильности сделанного ими пять лет назад выбора.

Автор - первый вице-президент Центра политических технологий

На фотографиях: празднование пятилетия воссоединения Русской Православной Церкви в Отечестве и за рубежом

Фотографии с сайта www.patriarchia.ru