Бывший чиновник питерской мэрии Владимир Путин отлично знаком с одним из главных чиновничьих правил: если не можешь победить явление, его следует возглавить. То, что мы наблюдаем в последние пару месяцев, с момента начала массовых протестов, безошибочно свидетельствует о намерении действующего премьера перехватить у оппозиции инициативу радикальных преобразований в стране и самому стать лидером первой русской революцииXXIвека.

В очередной своей статье — «Демократия и качество государства», — опубликованной недавно в «Коммерсанте», Путин звучал как Каспаров, Лимонов и Немцов вместе взятые. Там и электронная демократия, и регистрация несистемных партий, и развитие местного самоуправления, и борьба с коррупцией. Всё то, чего так долго и упорно требовала оппозиция и в чем ей отказывала правящая группировка, вдруг оказалось возможно, но… уже по воле лидера этой самой группировки.

Для того чтобы ни у кого не осталось сомнений в курсе на либерализацию, власть подкрепила его и вовсе неслыханным обещанием. Как неожиданно заявил вице-мэр Москвы Александр Горбенко (тот самый — мастер «болотных» переговоров), столичное правительство намерено в ближайшие недели убрать фальшивый забор на Триумфальной площади и открыть ее для митингов. «В ближайшие недели» — это, видимо, сразу после 4 марта.

Ясно, что принципиальное решение о дозволении гражданам пользоваться такой опасной свободой, как свобода собраний, принимается не на московском уровне. А значит, Кремль готов сменить стиль отношений с гражданами, в том числе и на улице.

Всё вместе это свидетельствует об определенной решимости правящей группы и в первую очередь ее лидера — Владимира Путина — стать еще и главными демократами в стране. Не от хорошей жизни, нет, но вынужденно, по необходимости. Выбирая между потерей власти и превращением самого себя в демократа, Путин выбрал последнее. Потенциальная революция сверху обрела своего лидера.

Хорошо ли это для оппозиции? Да, хорошо. Это значит, что мы получаем шанс вставить ногу в приоткрытую властью дверь и отжать-таки для общества столь необходимые ему свободы. Почему я говорю «отжать», хотя только что утверждал, что Путин сам решился на серьезные преобразования? Да потому, что у вновь рожденного демократа сами знаете, какое прошлое. И это прошлое будет держать его, препятствуя действительно радикальным шагам.

То есть глубина демократических преобразований, заявленных властью, станет результирующей между чекистским образом мыслей ВВП и силой уличного давления общества на него в ближайший месяц. Проще говоря, он готов прогнуться, но только перед силой.

А пока такой силы власть не видит. Технически безупречно организованный протест на Болотной ею проигнорирован. А как иначе понимать то обстоятельство, что ни одно требование протестующих, даже после третьей по счету резолюции, так и не выполнено?

Более того, Путин на встрече с политологами успел заявить, что в стране вообще нет политзаключенных. При этом участвовавший во встрече Глеб Павловский рассказал, что премьер вполне очевидно считает политической 282 статью УК и ее производные. Они, мол, позволяют «держать страну в тонусе». Что это как не вызов обществу?

Оппозиции пора наращивать уличное давление на власть и трансформировать массовые митинги и шествия с разрешения власти в акции прямого действия народа там, где ему заблагорассудится. Например, у здания Центральной избирательной комиссии в Большом Черкасском переулке. Например, вечером 5 марта. Вполне себе вместительная Лубянская площадь позволит накопиться хоть тысячам, хоть десяткам тысяч человек. А там и до ЦИК рукой подать. Постоим, потребуем… Путин не сможет не считаться с этим.

Сергей Аксенов