Перевели дух после шествия и второй Болотной — и что дальше? Писатель Борис Акунин предложил провести «праймериз идей», касающиеся поведения на президентских выборах, причем исключительно в неполитической части протестного движения. О предложении Акунина, о взаимодействии политиков и неполитиков в вопросах организации протестных действий и наблюдения за выборами, о позиции Лиги избирателей «Ежедневный журнал» побеседовал с одним из членов Оргкомитета акций «За честные выборы!», издателем и журналистом Сергеем Пархоменко.

Согласовывал ли Борис Акунин свое предложение о проведении «праймериз идей» с Лигой избирателей? Что вы вообще думаете об этом предложении?

Акунин это предложение с Лигой не согласовывал и, как я понимаю, всячески и неоднократно подчеркивал, что это исключительно его идея, не имеющая к Лиге никакого отношения. Она там не обсуждалась. По-моему, это интересная затея. Во всяком случае, она очень логична, тщательно и аккуратно выстроена. Идея не привлекать политиков является в данном случае не эмоциональным заявлением, не каким-то жестом, а результатом логического подхода к делу. Ведь политики — это люди, относящие себя к каким-то организованным политическим структурам, то есть партиям. Предполагается, что у человека, который является членом какой-нибудь партии, и так есть механизм, позволяющий ему обсудить и определить линию своего поведения на выборах. В таких ситуациях партии делают какие-то рекомендации для своих членов, они проводят пленумы своих ЦК или Высших советов, устраивают дискуссии, определяют свою позицию, обращаются к своим членам с сообщением о результате этой дискуссии. Партии для того и нужны, чтобы реализовывать такого рода механизмы принятия коллективных решений. Но есть огромное число людей, которые не считают себя и даже не являются членами никаких партий. И, между прочим, они, как мы видели, и составляют огромное большинство тех, кто в последнее время участвует во всяких протестных акциях. Они не хотят идти в партийных колоннах и иногда довольно громко заявляют об этом во всяких «Фейсбуках» и «Живых журналах». У них нет такого механизма, у них нет никакого ЦК, никакого пленума, никакого Координационного совета, то есть ничего такого, что от их имени, пользуясь их доверием, обсуждало бы важный политический сюжет, каковым является линия поведения на выборах, и давало бы им потом рекомендацию, которой можно следовать, а можно не следовать. Такова, если я правильно понимаю, логика Акунина.

В конце концов, мы видели нечто подобное в миниатюре, когда перед парламентскими выборами столкнулись три идеи поведения оппозиционно настроенных избирателей. Одни вслед за Каспаровым говорили, что нужно бойкотировать выборы, другие, вслед за Немцовым, что нужно портить бюллетени, а третьи, вслед за Навальным, — что нужно содержательно голосовать все равно за какую партию, лишь бы не за «Единую Россию». Эти три точки зрения высказывались и довольно бурно обсуждались, а однажды даже сошлись физически в одном помещении на одной сцене — на форуме под Зеленоградом. Это и были «праймериз» идей, поскольку ни один из этих трех джентльменов не являлся кандидатом куда-нибудь. Они предлагали свои идеи, свои взгляды, свои подходы на всеобщее рассмотрение с предложением выбрать наиболее правильную из них. Это и предлагает Акунин, только в более масштабном и более организованном плане. Но он, как я понимаю, хочет воспользоваться возможностями интернет-голосования, чтобы выбрать некоторое количество спорщиков, людей, которые смогут отстаивать взгляды или свою аргументацию на то, как поступить во время президентских выборов.

Но важно при этом, что этими спорщиками Каспаров, Немцов или Навальный быть не могут?

Почему не Навальный? У Навального, в отличие от Каспарова и Немцова, нет никакой партии или другой политической структуры.

Как вам видится дальнейшее сотрудничество политической и неполитической частей протестного движения — прежде всего, в рамках Оргкомитета? Что будет дальше?

Мне кажется, что уже наработана хорошая привычка находить взаимопонимание и решать довольно сложные и деликатные вопросы. Думаю, все будет в порядке. Пока никаких решений относительно дальнейших встреч никто не принимал, но, полагаю, это произойдет в течение двух дней. Обсуждение дальнейших протестных акций еще впереди, но они, несомненно, будут на протяжении всего ближайшего времени.

На днях состоялось первое заседание Гражданского совета, который принял решение направить делегацию в Оргкомитет, с тем чтобы обсудить возможность совместного участия в заявке на следующую протестную акцию и совместного принятия важных решений. Что вы об этом думаете?

Я пока не вижу никаких результатов деятельности Гражданского совета и недостаточно хорошо представляю, что это за структура, чтобы говорить на эту тему.

Возможны ли какие-нибудь совместные действия с «Круглым столом 12 декабря»?

К сожалению, я не мог провести много времени на их недавнем заседании. Но, откровенно говоря, мне показалось, что те из участвовавших в дискуссии людей, выступления которых я слышал, очень слабо информированы о происходящем вокруг. Например, несколько человек по очереди огорченно сделали заявления о том, что никому не удается ни о чем друг с другом договориться, все разобщены и полностью лишены способности к взаимодействию. Здесь мне хотелось бы спросить: «А кто-нибудь вообще в курсе того, что происходило, например, на протяжении последних двух недель хотя бы в работе того же самого Оргкомитета? Там как раз люди сидят за одним столом и договариваются в довольно чувствительных вопросах». По-моему, произошли довольно большие события, но мне показалось, что «Круглый стол 12 декабря» принял решение о своем создании 12 декабря и с тех пор все это время где-то отсутствовал.

Много споров вызвало решение Лиги избирателей о сотрудничестве с избирательным штабом Владимира Путина. Считаете ли вы, таким образом, что с этим кандидатом можно сотрудничать?

Разговор о сотрудничестве с кандидатом Путиным абсурден, поскольку никакого сотрудничества с кандидатом нет. Есть чиновники довольно низкого ранга, в частности, господин Алексей Анисимов, а также какие-то люди, которых нашему представителю Андрею Демину было, как я понимаю, довольно неожиданно увидеть в качестве людей, которые представляют интересы штаба Путина. Например, таковым оказался Борис Борисович Надеждин, а также адвокат Игорь Трунов. Формально они представляли другие организации, но выступали от имени штаба Путина. Насколько я понимаю со слов Андрея, штаб Путина попытался нанять Лигу избирателей на службу. Они предложили нам найти ответственных в каждом регионе и посадить их размещать независимых наблюдателей от имени штаба Путина, чтобы они потом перед штабом об этом отчитались. Это совершенно понятная постановка вопроса внутри чиновничьей логики, которая стремится не добиться результата, а превратить все в игру — выставить собеседника в том или ином виде, обмануть, подставить, надурить. К сожалению, чего-то подобного мы от них и ждали. Мы ответили им, что то, что они нам предлагают, это и есть работа штаба. Допустим, у нас в Сыктывкаре должен сидеть человек со столом, стулом, телефоном, компьютером, факсом и другими атрибутами власти. К этому человеку должен прийти волонтер и сказать: «Я хочу быть наблюдателем», — а этот человек должен посмотреть в большую таблицу, где в столбик записаны все избирательные участки в этом субъекте федерации, и сказать: «Вижу на избирательном участке №4711, расположенном по адресу: улица Ленина,8, в средней школе №32, нет наблюдателя от кандидата Путина В.В. Давайте-ка я вам выдам мандат на этот участок, и вы туда пойдете». Волонтер говорит: «Годится». Дальше диспетчер выписывает мандат, а волонтер, прижимая его к груди, идет на улицу Ленина в дом 8 и становится наблюдателем на этом участке. Вот что нам нужно. Это очень простая процедура. Теперь нам почему-то предлагается самим посадить там этого человека, который раздает мандаты. А на основании чего он будет раздавать эти мандаты? Он, собственно, кто? Он при чем? Он не часть штаба, ему неоткуда взять информацию о том, где есть наблюдатели, а где нет. А предлагать наблюдателю разместиться на том или ином участке должен штаб, о чем наш представитель на встрече и сказал.

Есть еще один сюжет, который заключается в том, что мы должны получить от штаба протоколы с результатами голосования. Важно было бы получить копии протоколов от всех штабов. Казалось бы, теоретически протокол, который мы получаем от штаба Прохорова на участке №4711, должен быть совершенно такой же, как протокол, который мы получаем от штаба Путина на участке №4711. Это должны быть заверенные копии одного и того же протокола, с одними и теми же цифрами. Но штука в том, что, к сожалению, чаще всего копии оказываются разными, и цифры в них тоже оказываются разными. На это нам и хотелось бы посмотреть, нам хотелось бы, чтобы штабы всех кандидатов вручили нам копии собранных ими протоколов, а мы их будем сравнивать, вносить их в единую базу данных. Вот мы и увидим, например, что на участке №4711 в четырех протоколах одни цифры, а в пятом почему-то другие. Вот простейший механизм контроля за так называемыми «ночными» нарушениями. Как известно, нарушения на выборах бывают двух видов — «дневные» и «ночные». Про «дневные» нарушения говорят больше всего — это те самые «карусели», вбросы, физические подтасовки при подсчете бюллетеней. Но массовые и наиболее значительные искажения результатов выборов происходят в ходе «ночных» нарушений, то есть при заполнении протоколов и внесении сводных цифр из участковых протоколов в территориальные, из территориальных в окружные и так далее. Нам хотелось бы иметь возможность наблюдать не только за дневной деятельностью участковых и территориальных избирательных комиссий, но и за ночной. Чиновники из штаба Путина пообещали, что дадут нам протоколы. Теперь, видимо, придется поговорить о процедуре получения этих протоколов.

Возможно ли такое развитие событий, при котором Лига избирателей посчитает Владимира Путина законно избранным президентом?

Нужно разделять две разных сущности: одно дело — выборы, другое дело — голосование. Выборы, собственно, уже являются нелегитимными, еще до того, как начались, по результатам того, как в стране на протяжении последних лет проходила регистрация партий и кандидатов, как прошли последние думские выборы, поскольку президентские выборы являются их прямым продолжением, ведь кандидаты могут выдвигаться партиями, прошедшими в парламент, и, например, если бы партия «Яблоко» на думских выборах прошла в парламент, не было бы истории со сбором подписей в поддержку Явлинского и мотива для того, чтобы его снять с выборов. Кроме того, частью выборов является доступ кандидатов, партий и штабов к средствам массовой информации. Разве мы считаем, что этот доступ является равным, гарантированным? Разве он является таковым еще на этапе регистрации партий и кандидатов или, например, сбора подписей? Разве все люди, которые хотели бы собрать подписи в свою поддержку, имеют возможность оповестить об этом своих потенциальных избирателей? Мы можем теоретически представить себе ситуацию, в которой мы обнаружим честный подсчет состоявшегося голосования. Лично я в это не верю ни одной секунды, поскольку абсолютно убежден, что машина запущена и будет работать на фальсификацию, но теоретически можно себе представить, что в результате падения какого-то огромного метеорита все чиновники забыли о том, какие приказы им были отданы, и почему-то решили посчитать результаты честно. Но, к сожалению, невозможно провернуть назад тот фарш, в который превратилась российская избирательная система в целом. И в этом смысле президентские выборы еще до того, как состоялись, являются неравными, несправедливыми и нечестными. И президент, победивший на таких выборах, несомненно, не может считаться законно избранным.