Похоже, что «панк-молебен», устроенный группой Pussy Riot в храме Христа Спасителя, не просто стал очередной вехой в истории взаимных обид религии и актуального искусства. Он нанес удар по тем силам, которые пытаются внутри церковной ограды наладить диалог с современной культурой.

Казалось бы, еще совсем недавно, не без помощи «ястреба» о. Всеволода Чаплина, в притворе храма Московского университета прошла выставка «Двоесловие/Диалог». Интересно, что участниками той памятной акции оказались многие художники, принявшие участие в «последней безбожной» выставке «Осторожно, религия!». И ничего, всё нормально прошло, несмотря на шипение фундаменталистов. Зато теперь какой они получили козырь: «Вот! Мы же предупреждали!».

В Московской духовной академии регулярно проводят встречи с деятелями культуры. Сколько нареканий выслушали организаторы за то, что пригласили Бориса Гребенщикова. Интересно, а теперь они решатся звать спорные в православной среде фигуры?

Молчат или говорят только то, что вынуждены сказать, настроенные на диалог с современным искусством церковные СМИ. Даже такой интеллектуальный ресурс, как «Богослов. Ру», поместил вместо глубокой аналитики довольно кондовенькую статейку. С другой стороны, действительно, какой диалог, если тебе в лицо плюют и никакого диалога не желают.

Среди деятелей искусства появилось немало авторов, которые осваивают «декоративную метафизику» (поэзия Олега Асиновского в этом смысле наиболее выразительный пример), которые ищут новый язык и новый порядок чувствований. Им-то как раз бывает важно услышать голос Церкви. Но не барышням из группы Pussy Riot. Прокисший соц-арт, неумная провокация. Других слов просто нет.

Не знаю, пойду ли я теперь на митинг оппозиции, если буду точно знать, что на трибуне покажутся участницы «панк-молебна». Наверное, не пойду.

Конечно, негоже за такой поступок сажать девушек в тюрьму. Их надо отмазать. Двух мнений здесь быть не может. Но меня, честно говоря, смущает то, с какой радостью значительная часть общества восприняла антицерковную акцию. Понятно, что клерикалы достали многих. Но нельзя же всех стричь под одну гребенку.

Вот и уважаемые правозащитники, назвав арестованных Марию Алехину и Надежду Толоконникову узниками совести, не сочли нужным морально осудить их деяние (хотя в первом своем заявлении Людмила Алексеева признала, что ей «не нравится выходка девушек»). И напрасно. Потому что одно дело жесты людей воцерковленных, живущих в рамках определенной традиции, другое — фигуры поведения воинствующих феминисток.

Здесь хочется повторить уже неоднократно сказанное. Общество само должно унять переступивших грань художников. Нельзя допускать, чтобы обуздывать их взялось государство. Государство так наобуздывает, что мало никому не покажется.

И все-таки как реагировать на откровенно провокативные действия в храме? Лидия Мониава, инициатор наделавшего много шума письма верующих к патриарху Кириллу, предлагает просто поговорить с ними. Но в том-то и беда, что эти добрые люди пришли в храм не за разговором, а за скандалом. Девушки уже скопили себе неплохой символический капитал. До конца жизни, наверное, смогут по университетам ездить и о православной инквизиции рассуждать.

Так вот, поговорить. Хорошо. Они головой покивают и опять за свое — что делать? Волей-неволей придется верующим вывести их за белы ручки. Силу применить под стрекот камеры.

К слову, подобные вещи приходилось делать западным христианам. Вспоминается похожий случай с активистами норвежской экологической организации Fuck for Forest. В 2011 году они появились в главной церкви Осло, прошли к алтарю и стали имитировать любовный акт. Их вывели на улицу, вызвали полицию, составили протокол. В итоге молодых людей, рекламировавших таким образом книгу «Секс в Библии», приговорили к штрафу. Молодому человеку по имени Бенжамин Шарль Годар назначили выплатить 6000 крон (ок. 1000 долл.), девушке Натали Мондю — 9000 крон (ок. 1600 долл.). Девушку наказали строже за имитацию полового акта в общественном месте.

Много это или мало? Достаточно, если не создавать вокруг события медийные волны. А то, кажется, что и говорить больше не о чем, как только о пении Pussy Riot.