Сергей Кужугетович Шойгу покидает пост главы министерства по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий и становится губернатором Московской области. На вопросы «Ежедневного журнала» об уместности Шойгу на этом посту и готовности Кремля к новой реальности вокруг глав регионов отвечает член научного совета Московского центра Карнеги Николай Петров.

Нынешнее назначение Шойгу — это повышение или понижение?

Это скорее уход на заслуженный отдых. Нужно было найти место для уходящего Шойгу. Его не собирались сохранять в правительстве. Как я понимаю, решение о том, что он уйдет, было принято давно. Шел поиск нового поста, неслучайно возник вариант создания Корпорации развития Восточной Сибири и Дальнего Востока. Сейчас желание Кремля найти какого-то более надежного человека, чем Громов, в случае выборов или риска выборов (а Громова надо было убирать уже очень давно, слухи об этом ходили уже три года) совпало с желанием подыскать достойное место для ветерана, который его заслужил и которого не собирались оставлять на посту.  Для человека возраста и положения Шойгу, который создал своего рода государство в государстве внутри своей структуры и с удовольствием продолжал бы там находиться, это нельзя рассматривать как повышение, но и как понижение тоже. Это просто удобное, комфортное, более спокойное место, чем было до этого.

Действительно спокойное, если учесть, например, уровень протеста у населения Подмосковья?

Здесь Кремль мог руководствоваться разными соображениями. Кремлю нужно было найти какую-то фигуру, которая в новых условиях, когда не сегодня-завтра могут пройти выборы, способна их выиграть. Шойгу — самый популярный министр. Он генерал-полковник, и в этом смысле его приход на место другого генерала, который расставил всюду своих афганских офицеров, тоже вполне логичен, тем более что у Шойгу есть команда своих героев, которая, с одной стороны, может легко переместиться из большого ведомства в большой регион, а с другой стороны, может потеснить громовскую команду, что вряд ли мог бы сделать кто-то другой без большой корпоративной поддержки. Конечно, проблема протестного электората существует, равно как и другие проблемы. В Московской области представлены практически все кланы, здесь, как на минном поле, очень сложно что-либо сдвинуть или поменять. В этом смысле Шойгу тоже на своем месте — его связи, контакты и знакомства позволяют справиться с подобной ситуацией.

Вы упомянули о выборах, но ведь Кремль как раз воспользовался моментом, когда выборы губернаторов еще не вернули. Если Шойгу, как вы говорите, мог легко победить на выборах, почему же Кремль не стал ждать?

Сейчас действительно меняют губернаторов, исходя из того, кто малопопулярен и малоэффективен, а также опасен в случае, если состоятся выборы или народ начнет требовать выборов. Шойгу сейчас назначают на пять лет. Как только осенью пройдут первые выборы, логично предположить, что во многих местах станут требовать выборов, особенно там, где губернатора ненавидят и где губернатор слаб. Поэтому наличие на посту тяжеловеса и вполне популярного человека способно в том числе и уберечь Московскую область от выборов.

Вы не считаете, что Шойгу потерял популярность после истории с лесными пожарами?

Тогда назначение логично и в этом отношении: пожары имели наибольший резонанс в Московской области, и именно он сейчас будет заниматься этими делами. Но я не думаю, что лично Шойгу потерял популярность из-за пожаров. Он все равно по опросам остается самым популярным министром. Людям надоело, что двадцать лет у нас герои разруливают чрезвычайные ситуации. Это в конце концов перешло в обратную крайность: если вы все время герой на пожаре, то возникает вопрос, почему у нас все время пожары. В этом смысле облик Шойгу как героя и спасателя-спасителя, конечно, серьезно померк, но все равно Шойгу остается самым популярным.

Надо ли понимать, что Кремль сейчас старается поскорее заменить губернаторов в разных местах, чтобы в следующий раз вопрос об их замене возник попозже?

Конечно. Какой смысл держать слабого губернатора, который, если его срок заканчивается через год, как у Дмитрия Дмитриенко в Мурманской области, не в состоянии сохранить контроль над регионом, но даже и сейчас этот контроль сохраняет весьма условно? Нет ни результатов выборов, ни умиротворения противоборствующих кланов. Есть понятная необходимость заменить такого рода людей, с тем чтобы решить две задачи — обеспечить контроль над ключевыми регионами, тем самым уменьшив риск их потери в случае конкурентных выборов, и убрать всех слабых до того, как их сметет волна на выборах.

Есть ли у Кремля губернаторский резерв?

Конечно, нет! Откуда он возникнет, если нет публичной политики, если реально популярными могут быть только министры, но у них отрицательная популярность в целом гораздо выше, чем положительная, или шоумены?

Из этого вытекает вопрос, готов ли Кремль к выборам губернатора вообще?

В Кремле очень сильно переоценивают возможность руководить и контролировать весь процесс и всю ситуацию. Думаю, что там всерьез полагают, что выборы растянутся на пять лет, как растянулся переход от избрания к назначению. Конечно, в данном случае будет не так. Если бы выборы растянулись на несколько лет, можно было бы рассчитывать, что несколько человек в год всегда можно будет найти. В последнее время в ряде регионов выбран новый вариант решения проблем с губернаторами — передача региона корпорации. Кремлю не нужно знать Марину Ковтун, назначенную и.о. губернатора Мурманской области, там ее вряд ли и знают, просто за регион становится ответственным «Норильский никель», который ищет человека, могущего отвечать поставленным задачам. А «Газпром» берет под свой контроль Омскую и Томскую область.