Что происходит в Москве?

К Дню города «Ежедневный журнал» собрал мнения различных экспертов о почти двухлетней деятельности Сергея Собянина на посту мэра Москвы.

Константин Михайлов, координатор общественного движения «Архнадзор»:

В градостроительной политике Москвы за время пребывания Собянина в кресле мэра многое изменилось к лучшему. Масштаб разрушений стал гораздо меньше, гораздо скромнее. Если раньше количество снесенных исторических домов в год исчислялось десятками, то сейчас больше десяти за год не набирается. В этом году — только три случая, правда, довольно тяжелых и обидных. Была расформирована комиссия по сносу, которая работала под руководством бывшего вице-мэра Владимира Ресина, и создана новая, с участием представителей общественности, экспертов, которые гораздо гуманнее относятся к историческим зданиям, не приговаривают их к сносу десятками, как прежде. Готовится очень важный градостроительный регламент для территории в границах Бульварного кольца, а затем и Садового, основная идея которого — сохранение существующих параметров застройки, то есть остановка строительства. Вместе с тем многое оставляет желать лучшего. На мой взгляд, меры по обузданию совершенно безобразных строительных проектов и связанных с ними инвестиционных контрактов могли бы быть более решительными. Реальность постоянно расходится с провозглашенными принципами новой градостроительной политики, все равно продолжается снос исторических зданий — недавняя история с домом Мельгунова (Арбат, 41) тому подтверждение. Пролонгируются, заново одобряются проекты строительства в охранных зонах, как на том же Арбате, значительно превосходящие старые постройки по габаритам, что напрямую противоречит заявленным принципам градостроительной политики. По-прежнему отсутствует механизм оперативной остановки вандализма или незаконных действий на территории памятников и исторических зданий: застройщики платят копеечные штрафы и продолжают начатое дело, а органы городской власти не в силах настоять на своих решениях или предписаниях об остановке работ. В истории на Арбате это в очередной раз проявилось, до этого была такая же история с домом Быкова на 2-й Брестской улице. В целом, конечно, по сравнению с лужковскими временами прогресс значительный, но при этом новая градостроительная политика во многом остается политикой добрых намерений, которые не подтверждены реальными механизмами защиты исторического города. К тому же если масштаб прямого сноса сократился, то масштаб всевозможных более мелких пакостей, то есть перестроек, надстроек, уродования фасадов, несанкционированных строительных работ продолжает оставаться большим и повсеместным. А в отсутствие реального механизма их остановки историческое наследие терпит значительный урон. Давление инвесторов по-прежнему ощущается, они осваиваются в новой ситуации и, насколько я знаю, постоянно атакуют городские власти и органы охраны наследия с требованиями разрешить проведение тех или иных работ, продлить те или иные контракты, и все эти проекты довольно безжалостны по отношению к историческому центру. Идет постоянная обработка, и городские власти не всегда удерживают нужные позиции. В том же градостроительном регламенте по Бульварному кольцу, который сейчас обсуждается и скоро, видимо, будет принят, есть так называемые проблемные точки, в которых разрешено новое строительство и даже снос исторических домов. Мы пытаемся это минимизировать, но это те участки, на которых давление инвесторов прорвало или пытается прорвать фронт сопротивления. При этом у них нет ничего святого: в год 200-летия победы над Наполеоном мы вынуждены обсуждать надстройку дома №9 на Воздвиженке, который описан в «Войне и мире» как дом старого князя Болконского, надстройку, которая радикально изменит его исторический облик.

Честно говоря, неприятное впечатление на меня произвела процедура назначения нового главного архитектора Москвы. Она была проведена без малейшей имитации конкурсных процедур и выборов. Кандидаты рассматривались исключительно городской властью, они не представляли свои программы, свои намерения, свои видения публично. Власть таким образом показала, что при выборе главного архитектора Москвы ни в каких советах экспертов, общественных организаций или, собственно, населения города не нуждается, что, на мой взгляд, кардинально неверно, поскольку основным заказчиком деятельности главного архитектора является прежде всего не городская власть, а городское общество, которое могло бы знать, кого назначают, и делать этот выбор осознанным.

Приходится констатировать, что многие решения в области градостроительной политики по-прежнему принимаются в закрытом режиме, без совета с общественными организациями и экспертным сообществом. Я имею в виду, например, то, что ключевые решения по градостроительным вопросам принимает отнюдь не та градостроительная комиссия, которая включает в себя экспертов и представителей общественности (в ней состою и я), а другая комиссия, градостроительно-земельная, которая включает в себя исключительно представителей органов власти и заседания которой проходят в закрытом режиме. Все высказываемые «Архнадзором» на протяжении уже двух лет пожелания создать городской совет по культурному наследию с участием ведущих экспертов, представителей профессиональных корпораций и общественных организаций в сфере наследия, который мог бы давать рекомендации городской власти в отношении каких-нибудь больших градостроительных проектов или по проблемам, связанным с теми или иными памятниками, так и не восприняты городской властью. Подобные советы существуют в Санкт-Петербурге, в Нижнем Новгороде, в Вологде, в Петрозаводске, работают весьма успешно, с их помощью удается сгладить или даже превентивно решить какие-то градостроительные конфликты, предложить компромиссные, альтернативные решения, которые учитывают как интересы развития города, так и экономические интересы, и интересы сохранения наследия. Это очень ценный опыт. В Москве с ее интеллектуальным потенциалом городская власть демонстрирует нежелание создавать такой экспертный орган, который мог бы, на мой взгляд, сильно помочь городу в решении градостроительных проблем, в особенности по части сохранения исторического облика. В каких-то вопросах городские власти могли бы и опереться на общественное мнение, на общественные организации, если одного административного ресурса где-то не хватает. Но этого не происходит. Тот же совет по культурному наследию мог бы быть такой институцией, которая обладала бы достаточным авторитетам, чтобы решать эти вопросы.

Светлана Ганнушкина, председатель комитета «Гражданское содействие»:

Условия жизни мигрантов за время правления Собянина нисколько не улучшились. Более того — на будущий год решено уменьшить вдвое число квот на выдачи разрешений на работу для мигрантов. Совершенно очевидно, что если они действительно уменьшат число квот и при этом будут утверждать, что вдвое уменьшится число работающих мигрантов, то это будет введением общества в заблуждение, потому что, уменьшая число квот, они уменьшают число легально работающих мигрантов. Соответственно, на это же число они увеличивают огромную армию нелегалов, бесправных рабов, и без того в десять раз превышающую число трудовых мигрантов, имеющих разрешение на работу. Коррупция от этого только вырастет. В Москве все по-прежнему строится, в основном, руками нелегалов.

Как житель Москвы могу сказать, что, к сожалению, ничего не меняется с транспортной загруженностью, хотя разговоры о решении этой проблемы ведутся. Машины по-прежнему стоят на тротуарах и закрывают половину дороги, это значит, что не принимаются меры воздействия на водителей, которые так ставят свои машины, что другим проехать невозможно. Нет достаточного количества стоянок, и они не строятся. Например, у Покровских ворот огорожена огромная территория, и давным-давно говорили, что там будет автостоянка. Но эта территория огорожена уже не один десяток лет. Сейчас этот забор, видимо, разрушается, и через него видно, что на территории ничего нет — только котлован, из которого торчат конструкции, очевидно, уже успевшие проржаветь. Понятно, что сложности с проездом по улицам — беда любого большого города, но надо же как-то решать этот вопрос.

Николай Петров, член научного совета Московского центра Карнеги:

Хотя ни одна из тех проблем, за решение которых брался Собянин — в первую очередь, транспортная, — не была решена так, чтобы люди это действительно почувствовали, его ценят за то, что он вписывается в образ эффективного хозяйственника, который не занимается пиаром, не вовлечен ни в какие серьезные скандалы и действительно пытается решать городские проблемы. При этом он уже, как мне кажется, практически решил ту задачу, которая стояла перед ним, а именно переформатировать управление Москвой так, чтобы было не так важно, кто будет следующим мэром, чтобы рычаги управления столичным комплексом во многом были связаны с федеральным правительством. Думаю, что первоначальный план заключался в том, что Собянин на посту мэра демонтирует лужковскую политическую машину и построит такую, чтобы московский мэр уже не был политиком, входящим в тройку или пятерку ведущих политиков страны. С одной стороны, он сделал это успешно, с другой стороны, за время его пребывания в Москве отчасти изменилась политическая система, и теперь ему тяжело уходить, потому что после его ухода должны будут проводиться выборы, а он вполне приемлем для москвичей, но вот избрать после него кого-то, кого хотел бы Кремль, мне кажется, очень сложно. Он сам, наверное, мог бы переизбраться, выборы в Москве могли бы пройти вполне по той же модели, что и в Химках: однотуровые выборы, десять оппозиционных кандидатов, и Собянин легко побеждает. Он отчасти стал заложником своей позиции. Дело в том, что, как я думаю, он и сейчас рассматривается как вполне возможный кандидат в премьеры, и если говорить о том, что в октябре Кремль должен будет сделать выбор, куда идти, как трансформировать систему, и выбор будет сделан в пользу авторитарной трансформации, то Собянин как премьер вполне может заменить Медведева.

Собянин продемонстрировал себя вполне эффективным управленцем, не вызывающим аллергию у граждан, и хотя никаких заметных успехов на посту мэра у него нет, но нет и никаких провалов и скандалов. Если только не учитывать, что Собянина можно считать  соавтором того политического кризиса, в котором находится страна, поскольку, как я понимаю, именно по его приказу отчеты о результатах голосования в декабре в Москве были сделаны таким образом, что они вызвали мощные политические протесты.

Главные достоинства Собянина заключаются в том, что он новый человек — сам факт пребывания Лужкова на посту в течение семнадцати лет обусловливал застой и падение эффективности. Собянин — хороший управленец, при этом человек, лишенный личных глубоких связей и привязанностей, способный выстраивать команды из кусков разных команд и машин, и это его качество очень пригодилось в Москве. Мне кажется, он обеспечил относительно плавный переход от персоналистского режима власти Лужкова к принципиально новому, скорее технократичному механизму, хотя насколько этот механизм действенен, пока судить сложно.

Собянин не был и не стал особенно публичным политиком. Эта его особенность вполне может становиться недостатком в ситуации, когда в стране усиливается публичная политика и растет на нее спрос. То, что Собянин технократически пытается решать проблемы, не меняет кардинально той ситуации, которая сложилась еще во времена Лужкова, то есть большой дистанции между властью и обществом, неучастия граждан в выработке и обсуждении тех решений, которые принимает власть, отсутствия прозрачности власти, отсутствия разделения властей и серьезного влияния депутатского корпуса и крайне угнетенного положения муниципального уровня, по поводу которого Собянин делает какие-то заявления и даже движения, но пока кардинально ситуация здесь не изменилась: муниципальной власти в Москве как не было, так пока и нет.

Александра Парушина, депутат муниципального собрания района Хамовники:

Сначала, когда появились все эти плиточки под ларьками, это немного рассмешило людей, но не сильно напугало. Когда между деревьями возникли «карманы» для автомобилей, это даже порадовало. Но когда начались глобальные перестройки проспектов, улиц и парков, которые нужны людям, это уже сильно всех обеспокоило. Люди встрепенулись и борются с этими проблемами. Я считаю, что городским властям следует обратить очень серьезное внимание на все эти проекты, которые порой реализуются в нашей столице довольно бездумно. Когда нам говорят, что у нас вырубят 80 деревьев, а потом посадят 80 новых, то понятно, что это будут совсем другие деревья. Хотелось бы, чтобы жителей слушали гораздо внимательнее, чем это происходит сейчас. Жители часто бывают очень плохо осведомлены о публичных слушаниях. Даже мы, депутаты, часто об этом не знаем: не публикуется информация на официальных сайтах, все происходит тихо. Нужно все-таки считаться с гражданами. Можно говорить, что в этом виноват не мэр, а люди на местах, но нужно обратиться к мэру, чтобы он все-таки проконтролировал ситуацию. Почему люди не знают о том, что будут делать с их районом? Почему публичные слушания по огромным проектам реконструкции проходят в летнее время, когда люди в отпусках и нет возможности получить информацию? Получается, что управа отчитывается: на слушаниях побывало три человека, слушания прошли, все за проект. И начинаются какие-то сумасшедшие преобразования. Одна из самых важных проблем, о которой нужно думать в перспективе правительству Москвы — зеленые зоны. Не нужно разрушать то, что уже создано, что нравится людям. Лучшее — враг хорошего. Людям нравятся эти тенистые зоны, зелень, которая защищает их дома от выхлопных газов. Точечная застройка по-прежнему осуществляется без учета мнения граждан и даже здравого смысла. В нашем районе просто происходит прямое преступное разрушение близлежащих зданий. При этом квартиры в этих новых сооружениях, очень грубо выглядящих, скупают мало, окна в квартирах темные.

Как депутату муниципального района мне хотелось бы обратить внимание на контроль над муниципальной властью, над муниципалитетами. Эти люди долгое время пребывали в расслабленном состоянии, они почему-то считают, что, например, помещения, выделенные для досуга — это их личная собственность, что средства они могут расходовать, как им это удобно. Следует ужесточить контроль. Если этого не сделать, разрушатся последние крупицы культуры в районах.

Материл подготовлен Григорием Дурново

Фотография РИА Новости