Прошедшая неделя оставила двойственное ощущение. С одной стороны, очевидно, что вопреки президентским намекам, что у нас, мол, не 37-й год, ситуация развивается именно по этому сценарию (я не о степени жестокости). Жестко контролируемое Кремлем телевидение продолжает раскручивать маховик обвинений, в огромном количестве поставляемых Следственным комитетом. Господа правоохранители, ничуть не заботясь о тайне расследования, ежедневно бодро сообщают о сыплющихся, как из дырявого мешка, все новых делах в отношении «Рособоронсервиса». По последним данным, экс-министр Сердюков «лично курировал» продажу лакомой недвижимости непосредственно на Арбате «по заниженным ценам». Если бы мы жили по старым правилам путинской вертикали, я бы предположил, что эта длинная инквизиторская операция, с арестами людей из ближнего круга, с постоянными намеками относительно «возможности» вызова на допрос означает, что у Сердюкова что-то вымогают. Интересно что. Точно не коды к ядерному чемоданчику.

Одновременно телеоперативники с российского телевидения подогнали кино про бывшего министра сельского хозяйства Елену Скрынник, которую обвиняют в причастности к хищениям аж 39 миллиардов рублей (это раз в пять больше, чем инкриминируют сердюковским подчиненным). Забавно, что оба дела косвенным образом затрагивают одного из ближайших путинских сподвижников, создателя кооператива «Озеро» Виктора Зубкова. Сердюков то ли был, то ли остается до сих пор зубковским зятем. Зубков же после Скрынник возглавил совет директоров «Рослизинга», где и происходили махинации. И теперь на Зубкова же Скрынник возлагает ответственность за хищения. То есть при желании можно всю нынешнюю невиданную борьбу с коррупцией свести к подковерной борьбе. Причем даже не меж-, а внутриклановой.

Одновременно появляется ощущение, что вся путинская властная вертикаль начинает ощутимо вибрировать. Хоть все выборы – что президентские, что парламентские – вроде бы уже позади, главные фигуранты ведут себя так, как будто электоральный период только наступает. Нацлидер вдруг меняет затворничество в Ново-Огореве на бешеную публичную активность: уже объявлены даты и мега-пресс-конференции, и зачитывания Послания Федеральному Собранию. Причем оба судьбоносных события произойдут с разницей в неделю. Плюс к этому на декабрь же назначено аж четыре зарубежных визита. Конечно, можно допустить, что спина у Путина наконец перестала болеть, и его просто переполняет накопленная за пару месяцев энергия. Правда, в таких случаях врачи (знаю по собственному, увы, опыту) рекомендуют поберечься.

Дмитрий Медведев, бывший член бывшего тандема, не менее активен в своей пиар-кампании. Интервью французским журналистам, обращение к автолюбителям на фоне внедорожника BMW, интервью «Коммерсанту». И всякий раз публика узнает нечто шокирующее, будто это не Медведев слова произносит, а какой-то Жириновский. Взять хоть залихватское заявление о возможности снова избираться президентом. По реалистичности с ним может сравниться только медведевская же инициатива об автомобильных штрафах в полмиллиона рублей. Не отстают и другие народные благодетели, рангом пониже. Практически не сходит с экранов вице-премьер Дмитрий Рогозин, не скрывающий своего удовлетворения от увольнения неуступчивого Сердюкова, который вел бесконечные войны с представителями оборонной промышленности вокруг цен на закупаемые вооружения.

Всем им зачем-то именно сейчас потребовалось продемонстрировать собственную стать и прыть подведомственному населению, завоевать голоса, которые не должны были потребоваться, по крайней мере, в ближайшие лет пять. Можно предположить, что легкое (как утверждает г-н Песков) недомогание альфа-стерха привело самого Путина и его приближенных в столь взволнованное состояние. И если нацлидер демонстрирует всем желающим, что он жив и здоров, мол, и не надейтесь, то приближенные торопятся сообщить городу и миру о своих властных амбициях, что им, конечно же, зачтется, но чуть позже.

Подозреваю, что неслучайно именно во время вынужденного путинского уединения началась грызня в его окружении, которую стали именовать борьбой с коррупцией. Пока существуют две взаимодополняющие версии происходящего. По одной, альфа-стерх ослаб до такой степени, что прочие гуси-лебеди стали распределять места у кормушки с отборным зерном без его разрешения. По другой, вдруг выздоровев, он решил несколько проредить плотную стаю вороватых сподвижников. На мой взгляд, такие же основания имеет и третья версия. Она исходит из того, что Путин вполне искренне считает «оранжевую революцию» главной угрозой. Посему на повестке дня – устрашающие репрессии против потенциальных участников антипутинских протестов. Репрессии, которые должны начаться большим политическим судом над участниками событий 6 мая. Одна проблема – авторитет судебных и правоохранительных органов в глазах подведомственного населения ниже плинтуса. Оппозиционеров можно обвинять в чем угодно, но народ все равно не поверит. Так как регулярно имеет по жизни дело с судейскими и ментами. Может быть, кампания против коррупционеров ведется с таким размахом и истерическим надрывом, чтобы продемонстрировать жителям страны – справедливости ради великий Путин даже близких друзей не жалеет. Чего уж говорить тогда о жалких наймитах Госдепа…

Фотография ЕЖ