Уже скоро!

Вот что.

Я тут не писал года два с половиной. В смысле, не тут именно не писал – этого «тут» никакого и не было, оно только теперь образовалось, – а вообще нигде не писал. Некоторые интересовались: «Отчего?» Отвечал прямо, откровенно и по существу: «Оттого что противно и странно мне».

Анекдот про мальчика, который впервые заговорил во вполне уже зрелом возрасте, начав с заявления, что «яичница подгорела», – помните? Он еще, мальчик этот, на вопрос, почему молчал раньше, пожал плечами: мол, раньше яичница нормальная была… Ну, в некотором роде, это мой случай: с той разницей, что яичницы все это время вообще было не видать. Ни подгорелой, ни, наоборот, недожаренной, ни в точности «a point», как говорят французы. Вовсе без всякой яичницы сидел голодный мальчик, понимаете? Вот и молчал.

Какой вы хотите политической журналистики, когда в стране нет политики никакой? В собственном смысле слова: как «сферы деятельности, связанной с отношениями между социальными группами, сутью которой является определение форм, задач, содержания деятельности государства»? Да я знаю, знаю: я сам всегда считал дешевкой этот прием – танцевать от цитаты с «научной» расшифровкой термина. Но Российский энциклопедический словарь в данном случае уж больно верно и по делу формулирует (хотя, будь я редактором издательства «Большая российская энциклопедия», с двумя «деятельностями» в одной словарной статье я все-таки попытался бы справиться)…

По делу, да. Умри, словарь, лучше не скажешь. По нашему здешнему теперешнему делу. «Определение форм, задач, содержания деятельности государства» – это все где в деятельности современной российской власти? «Отношения между социальными группами» – это в какой мере волнует не то сложившийся, не то разложившийся в современной России политический класс? Нигде и ни в какой.

Нету этого в окружающей российской политической действительности. Не-ту!

Так ведь «нет ручек, нет ножек – нет и варенья»… А, черт, это уже другой анекдот, не стану рассказывать. Тем более что он злобный очень.

Лучше скажу совершенно всерьез: я не нанимался в кремленологи. Я не выбирал этой профессии. Я ей не учился. Я не способен восхититься ее классиками и достижениями. Я не умею получать от нее удовольствия. Я не рассчитываю добиться в ней успеха. Я презираю ее героев и сочувствую ее поденщикам.

Мне всегда представлялись унизительными и в то же время смешными усилия извлечь глубокие политологические заключения из очередности расстановки членов Политбюро на трибуне мавзолея. Ровно с теми же чувствами я слежу, как повторяются из года в год попытки возродить и развить это древнее искусство, всматриваясь в рассадку слушателей очередного президентского Послания, поедающих глазами обожаемого лидера.

И протокольный репортаж программы «Вести» о том, как именно и в каком именно составе группа руководителей Администрации Президента Российской Федерации встречает в аэропорту «Внуково-2» дорогого нашего Владимира, видите ли, Владимировича Путина, возвращающегося из планового краткосрочного отпуска в «Бочаровом Ручье», – мне не интересен точно так же, как не интересен он обыкновенному «непрофессиональному» телезрителю. Потому что сложные выкладки и долгосрочные прогнозы, основанные на наблюдениях за этой важной государственной процедурой, не стоят, разумеется, ни гроша.

А ведь последние несколько лет предполагалось, что человек, по-прежнему согласный называть себя политическим журналистом в России, именно такими наблюдениями, заключениями и прогнозами будет зарабатывать свой хлеб, свою славу и свое творческое удовлетворение. И продолжает предполагаться, по искреннему убеждению большинства коллег, до сих пор.

День за днем одно и то же. Кремленологи новейшей генерации собираются группами по трое (один пишет – двое читают; иногда, впрочем, соотношение бывает обратное) и коллективно задаются ключевым вопросом современности: «Кто ему советует?»

Между прочим, три года тому назад, зимою 2003-го, первый номер «Еженедельного журнала» (тогда бумажного, понятное дело) вышел в точности с такой обложкой. Администрация Владимира Путина как раз перевалила за середину первого президентского срока: по всему выходило, что сюжета уместнее, точнее и своевременнее нечего было и искать для главной темы долгожданного первого номера журнала, который мы тогда представляли, наконец-то, почтеннейшей публике.

Мы искать и не стали. Так оно на той обложке и стояло гигантским заголовочным шрифтом: «Кто ему советует?».
И чуть ниже – некоторые уточнения, опять-таки в форме вопросов.

Откуда берется «новый курс»?

Как принимаются важнейшие политические решения в современной России?

Кто имеет доступ к «президентскому уху», кроме старой ельцинской гвардии и питерских чекистов?

Скажите мне теперь: три года спустя какой-нибудь из этих вопросов устарел, утратил актуальность, звучит абсурдным пережитком наивных «ранних лет путинского становления»? Отнюдь.

Даже упоминание о «старой ельцинской гвардии» не смотрится анахронизмом, если вспомнить о происхождении хоть того же Суркова – как-никак второго номера в последнем опубликованном рейтинге влиятельности российских политиков, составляемом неутомимыми любителями рейтинговать все, что под руку попадется.

Ну, может, термин «новый курс» в применении к Путину чуть-чуть подзабылся. Да и то: кто нам запретит считать это метафорой, прозрачным намеком на вечные рузвельтовские грезы нынешнего заведующего Российской Федерацией…

А теперь скажите кое-что поважнее: вам известны ответы на эти вопросы? Ну хоть на один из них?..

Вот и я о том.

Трех лет как не бывало, а в нашем политологическом и политаналитическом хозяйстве все по-прежнему, как в американской психологической драме про суд присяжных: «Ваша честь! Наш вердикт – «нет» на первый вопрос, «нет» на второй вопрос, «нет» на третий вопрос!..»

Вы экономическим курсом интересуетесь и любопытствуете насчет того, кто его прокладывает?
Тогда вот сюда обратите внимание. Сначала из весьма авторитетного источника, временами и правда близкого к действительно информированному, на публику текут сведения о том, как два влиятельных члена правительства приходят в Кремль с проектом налоговой реформы, гарантирующей многолетнюю стабильность инвестициям в российскую экономику. Как они долго и безжалостно мучают этим проектом главу государства. Как они наконец получают от него благословение отправиться на Всемирный экономический форум с триумфальными отчетами о гарантированном успехе своих инициатив.

Но тем временем выясняется, что пока правительственные либералы бродили по закоулкам нашего Запретного города, Министерство финансов завершило работу над поправками к Налоговому кодексу, обеспечивающими реформу прямо противоположного смысла и содержания. А именно реформу, отвергающую саму идею неизменности правил налоговой игры. Реформу, устанавливающую презумпцию налоговой виновности в качестве основы взаимоотношений между предпринимателем и государством. Реформу, выпускающую налогового чиновника на безграничный оперативный простор творческих толкований закона и трактовок его духа «во благо государевой казны», в меру разумения и смекалки этого самого чиновника.

Вам еще что-нибудь рассказать про курс?

А про процедуру принятия важнейших политических решений – можно я не буду так подробно? Можно я просто напомню вам про то, с каким качеством и надежностью готовилось решение о реформе пресловутых льгот (чтоб им всем повылазило)? И как выбирался момент для «вскрытия застарелого социального нарыва»… И как оттачивались финансовые и правовые инструменты для этого самого вскрытия наиболее безболезненным и бесконфликтным образом… И как это вскрытие в первые же посленовогодние дни наконец триумфально состоялось… И что это вскрытие показало…

Уже хватит про стратегическое планирование, скрупулезный просчет последствий и всесторонний анализ вариантов развития, которым характеризуется работа этой изощренной государственной машины? Или все-таки еще? Ладно, не буду.

И про доступ к президентскому уху – вас, наверное, беспокоит эта насущная проблема российской политической повседневности – вы мне позволите упомянуть совсем коротенько? Буквально одним словом: просто произнесу слово «Украина» — и на этом остановлюсь. И никаких гиперссылок тут развешивать не буду. К чему? У каждого из вас ведь и так есть на украинскую тему полдюжины любимых историй, и истрепанный опереточный сюжет про два поздравления Януковичу от главы российского государства давно уже не смотрится среди них самым забавным.

Тут ведь историй – на любой вкус, темперамент и круг ассоциаций. Кому-то нравится про то, как в последнюю минуту российская прокуратура кидалась объявлять в розыск одну статную киевскую попадью. А кому-то больше по душе неведомый свиной хрящик, который наша многострадальная родина пыталась, по всей видимости, выкупить у Украины за прощение ей многомиллиардных газовых долгов и за ассигнование дальнейших миллионов на абсурдную агитационную кампанию «Москвичи голосуют за Януковича».

Ну так как же?

Все-таки: кто?

Кто ему советует?

А?

Послушайте, вам не все равно?

Вас это и правда до сих пор интересует?

Если речь идет о советах такого вот качества, какое мы обнаруживаем в российском политическом процессе, о советах, приводящих к таким вот постыдным политическим результатам, – разве по-прежнему имеет значение, кто именно, в какой именно форме и при каких именно обстоятельствах нашептывает все эти глупости Верховному Главноначальствующему?

Может быть, это как раз тот случай, когда важен не ответ, а подлинное содержание самой формулировки вопроса?

В самом деле: «КТО» – именно «кто», а вовсе не «что», – значит, речь по-прежнему идет о неформальных группах влияния, о сомнительных теневых персонах, а не о полноценных политических институтах. Речь о земляках, однокашниках, родственниках по линии лабрадора Кони, партнерах по бизнесу прошлому, нынешнему и, дай ему Бог, будущему.

«ЕМУ» – именно «ему», «самизнаетекому», «непостижимому во вседержащей мудрости своей», – Тому Единственному, от которого только и зависит решение, кто в любую минуту и единственно по своему разумению, по прихоти, по злобе или по простительной человеческой слабости способен целую страну вывернуть в сторону или вовсе попытаться обратить естественное ее развитие вспять. А вовсе не о властной системе, не о рационально устроенной и расчисленной структуре, которая сама подчинялась бы понятной исторической логике и умела бы подчинить ей страну.

«СОВЕТУЕТ» – вот в том-то и дело, что «советует», этак «по-человечески» помогает, «сочувствует», «не оставляет заботами», «переживает всей душой», – то есть снова выводит за рамки управленческой процедуры, формализованного порядка. То есть о рациональном обустройстве дела, о последовательном планировании, о прозрачном контроле можно просто не вспоминать. Разумная технология, спокойная административная механика опять подменяется тут вязкой материей интриги, потной возней в чиновничьем партере.

Что должно случиться, чтобы они поняли: в современном мире, на тех скоростях, которые набрало развитие цивилизации, – управлять большой страной по этим правилам, в рамках этой игры, этого выморочного ритуала невозможно. Можно только пытаться удержать свое право оставаться при управлении.

Опять эти вечные автомобильные аналогии: невозможно осмысленно и расчетливо управляться с рулем, если ты не держишь его, а висишь на нем, судорожно уцепившись за обод и пытаясь на ухабах не вылететь из кабины.

Так что же должно случиться?

А то и должно, что происходит в последние месяцы на наших глазах.
Политика становится формой реальной человеческой деятельности. Полной жизни и страсти, нисколько не напоминающей унылое мотание аппаратной резины.

Она вовлекает в себя большие группы людей, многие из которых все еще не отдают себе отчета в том, что оказались затянуты именно в политику. Им просто никто до сих пор не взялся объяснить: то, зачем они выходят на улицу и собираются протестующей возмущенной толпой, — это как раз политика и есть.

Она сбивает энергичных, решительных и чаще всего рассерженных граждан в сообщества, многие из которых пока не называются партиями, поскольку их активисты и сами пока не взяли в толк, что цели, стоящие перед этими образованиями, — самой что ни на есть политической природы. Им просто до сих кажется: право называться политической партией выдают под расписку некие столоначальники в Минюсте. Им просто некогда было убедиться: это право добывают в реальном деле и предъявляют потом государственному органу в качестве свершившегося факта, который чиновнику остается только покорно зарегистрировать.

Она выталкивает вперед и вверх новых лидеров, многие из которых все еще не верят, что политика стала теперь и их собственной профессией. Более того – их судьбой.
А ведь за этим всем уже, пожалуй, стоит наблюдать внимательно.
Вот и понаблюдаем. И поговорим подробнее. Об этом ведь можно уже и написать. Не так противно и странно, правда?

Короче говоря, дальше – как в прямом эфире: «Оставайтесь с нами».

Интересно будет. Похоже, что так. Уже скоро.