Ненужный дом
Противостояние с участием «Справедливой России» не увенчалось ничем: самая ценная часть усадьбы Алексеевых в центре Москвы на улице Бахрушина снесена. Больше нет ни дома начала XX века, ни главного дома, построенного в 1817 году. Власти Москвы в лице префекта Центрального административного округа Алексея Александрова заявили, что усадьба памятником не является и все было сделано по закону, а те, кто выступает против сноса, хулиганы, делающие себе пиар.
Однако Общественная палата с Александровым не согласилась и потребовала, чтобы усадьба XIX—XX веков, которую специалисты считают одним из лучших особняков Замоскворечья, примером «московского ампира», была восстановлена «в полном соответствии с требованиями федерального и московского городского законодательства о регенерации в охранных зонах — с сохранением исторического облика, габаритов и планировочно-композиционного решения». В заявлении, сделанном палатой, подчеркивается, что снесенная часть усадьбы находилась на территории объединенной охранной зоны памятников архитектуры. При этом упоминается, что граница охранной зоны, включавшая ранее всю территорию усадьбы, «была урезана специальным постановлением столичного правительства с весьма откровенной мотивировкой — «в целях обеспечения реализации инвестиционного договора».
Общественная палата попутно раскритиковала пресловутый московский Генплан, чьи зоны реорганизации «становятся зонами историко-культурного бедствия, в которых погибают остатки подлинной старинной Москвы, уцелевшие даже при наполеоновском пожаре и в мясорубке московской реконструкции Сталина-Кагановича».
Активисты, выступавшие против сноса зданий, подали заявку в Москомнаследие, чтобы обеспечить их сохранность. Были депутатские запросы в суд и прокуратуру. Ничего не помогло. На месте непризнанного властями памятника архитектуры собираются возводить гостиничный комплекс.
Общественная палата предлагает ввести в Уголовный кодекс норму, предполагающую ответственность за незаконный снос памятников истории и культуры и считает необходимым установить персональную ответственность должностных лиц за принятие решений, приводящих к утрате исторических зданий и сооружений.
