Русская церковь и национализм
На семинаре в Московском центре Карнеги с докладом "Национализм руководства Русской православной церкви в первом десятилетии XXI века" выступил директор Информационно-аналитического центра «СОВА» Александр Верховский. На семинаре присутствовали эксперты-религиоведы, правозащитники, священники и журналисты.
Докладчик с самого начала оговорился, что под национализмом понимает не этно-ксенофобные эмоции, как это принято в обыденном языке, а тот или иной набор политических идей, основанных на натурализации представления о нации и направленных на реализацию «интересов» нации путем ее объединения и укрепления идентичности.
Первая часть доклада была посвящена тому, насколько в этом смысле можно считать национализмом ту доктрину «православной цивилизации» и «православного народа», которую все последнее десятилетие продвигает митрополит, а теперь патриарх Кирилл. На основе этой доктрины РПЦ предлагает строить русскую национальную идентичность на основе «причастности к Русской православной церкви». Верховский провел аналогию между таким представлением и обычным светским культурным этно-национализмом, только в качестве основного культурного признака в церковной доктрине принимается «причастность к РПЦ».
РПЦ не делает на основе этой конструкции вывод о превращении России в «национальное государство» православных русских, хотя им и отводится лидирующая («хребтовая», по выражению прот. Всеволода Чаплина) роль. Русским, определяемым по «причастности к РПЦ», предлагается более высокая роль — ядра и основной движущей силы «православной цивилизации».
Для чего нужны Церкви эти конструкции? В первую очередь — для решения основной своей задачи — плавной десекуляризации (и соответственно демодернизации в социальном смысле) общества. Что предполагает постепенный, но весьма существенный рост значения самой Церкви.
Но, стремясь к своим целям, РПЦ оказывается вовлечена в более широкие общественные процессы. В частности, ей приходится находить свое место в русском национализме в широком смысле. Здесь все последние годы идет все более бурная полемика между близким Церкви «цивилизационным национализмом», мыслящим Россию уникальным носителей некой вселенской миссии, и чистым этно-национализмом, базирующемся на более или менее откровенном расизме и предлагающем строить государство этнического большинства, «как у других».
На этом поле РПЦ совершала разные непростые маневры, из которых самым примечательным было ее участие в продвижении проекта «Русская доктрина» в 2005-2007 гг. Впрочем, теперь, после событий на Манежной, мы видим, как РПЦ снова активизировалась с разными мировоззренческими предложениями, и примерно в том же русле.
Но в современной России, чтобы чего-то добиться, надо в первую очередь коммуницировать с властью. Здесь у РПЦ многое получалось в части материальных интересов, но мало что получалось в деле продвижения своих стратегических задач десекуляризации. Какой-то прогресс наметился только в последние два года. Впрочем, не только у РПЦ, но и у всех общественных (то есть не включенных прямо в исполнительную вертикаль) сил пока мало шансов на продвижение своих стратегических задач.
Закончил Верховский свой доклад предположением, что эти последние веяния дают РПЦ надежду, хотя и небольшую, на успех в институциализации своей концепции в среднесрочной перспективе.
