Семья — наше светлое будущее
"Кризис семейных ценностей, который затронул во многом и нашу страну, требует безотлагательных решений, направленных не только на совершенствование законодательства, но и на изменение отношения к семье, к детям, к родительским обязанностям. Наше общество призвано осознать, что без нравственного подвига немыслима семейная жизнь, а мы как народ не имеем будущего", — заявил глава Синодального информационного отдела Владимир Легойда, комментируя планируемые изменения в Семейный кодекс, которые рассматриваются Думой.
В признании некоторыми государствами однополых сожительств он видит "заключительный аккорд длительного процесса отказа от понятий целомудрия, воздержания, супружеской верности. В публичном пространстве многих стран грех сравнялся с добродетелью, был признан достойным человеческой свободы, на деле принижая личность до состояния раба страстей".
Между тем, "на протяжении всей истории человечества... союз мужчины и женщины — как идеальная категория никогда не ставилась под сомнение". Почему в Московском патриархате считают, что разрешение однополых браков ставит под сомнение традиционный брак — непонятно. Вот ведь пьянство — тоже грех, однако многие люди пьют и это не ставит под сомнение существование непьющих. Каждому, как говорится, свое. С церковной точки зрения, пьющие пребывают в состоянии "раба страстей", и церковь даже пытается с этим бороться, но отнюдь не устравает антиалкогольных войн с привлечением Думы. Конечно, однополые браки — это некий новый рубеж, но ведь нет никаких сомнений в том, что, настаивая на узаконении брака, представители ЛГБТ-сообщества тянутся к той самой традиционности, за которую так ратует Православная церковь. Что лучше: жить семьей, пусть и однополой, или беспорядочно предаваться греху, мотаясь по кабакам и что ни день меняя партнеров? Если все дело в "священном" слове "брак", то во многих западных странах давно уже придуманы разные формы юридического закрепления однополых отношений, которые вписывают такие семьи в правовые рамки и дают им юридические гарантии, например, по части имущества. Но у нас нет и этого. То есть государство подталкивает людей к самому разнузданному греху, и церковь старательно его в этом поощряет.
Между тем, призывая всех граждан "к нравственному подвигу", она не способна добиться не то что подвига, а мало-мальски приличного поведения даже от собственных монахов на "гелендвагенах". Почему, интересно? Неужели не хочет? Думаю, что хочет, но не может. Что же дает ей надеяться на успех в деле "преобразования общества на основе семейной нравственности" и "воспитания детей на принципах добродетели"? Помощь государства? Но у государства уже есть отрицательный коммунистический опыт такого рода, и как-то сомнительно, что минус на минус в данном случае дадут плюс.
