Чего было огород городить
В Совет по развитию гражданского общества правам человека при президенте пришел представитель Генпрокуратуры Алексей Жафяров. Как пишет в блоге член совета, консультант по научно-правовой деятельности автономной некоммерческой организации «Юристы за конституционные права и свободы» Анита Соболева, он рассказал правозащитникам, что прокуратура в ходе проверки исполнения законодательства о некоммерческих организациях изучила работу около тысячи организаций из более 2000, которые, по данным Росфинмониторинга, получили иностранное финансирование. При этом прокуроры отбирали НКО для проверки на основании данных, полученных в СМИ, на сайтах НКО, а также собственной информации. Жафяров рассказал, что в некоторых случаях поводом для проверки послужили публичные заявления некоторых организаций о том, что они не собираются выполнять закон об НКО и становиться «иностранными агентами», интервью руководителей некоторых организаций газете «Коммерсантъ». Соболева пишет, что Жафяров не дал четкого ответа на то, какими нормами законодательства прокуратуре даны полномочия проводить плановые проверки. При этом сначала он сказал, что план проверок был утвержден в ноябре 2012 года, то есть еще до принятия закона, а когда Соболева его переспросила, правильно ли они поняла, «что до принятия закона в силу у них уже были данные о том, что ряд организаций непременно его нарушат, поэтому план проверок непринятого закона был как бы принят заранее», он сказал: «Или в декабре». Содержание служебного задания прокуратуры по проведению проверок узнать нельзя, поскольку это внутренний документ, но он якобы никак не ущемляет прав граждан и организаций. Сотрудник прокуратуры в очередной раз обнародовал гениальную позицию прокуратуры насчет того, что следует считать политической деятельностью. Это, как минимум (Соболева сообщает, что не все успела записать), «участие в управлении делами непосредственно и через представителей, политическое образование и воспитание граждан, формирование общественного мнения по любым вопросам государственной и общественной жизни и доведение до сведения широкого круга граждан, а также любое публичное высказывание руководителей или членов организации». Собственно, мы и раньше сталкивались с заявлениями представителей прокуратуры, что заседание представителей НКО в общественных советах с участием представителей власти и даже публикации и интервью с рассказом о каких-то общественно значимых проблемах являются политической деятельностью. При этом Жафяров заверил собеседников, что предостережение прокуратуры «не несет никаких правовых последствий». На данный момент предостережения получили целых 193 организации. 22 получили представления, то есть были признаны агентами, однако оспорили это в суде. (Да и ряд предостережений был отозван — как сказал Жафяров, которого цитирует Соболева, «вполне допускаю, что содержание некоторых актов реагирования не вполне корректно» в силу недостаточной квалификации отдельных работников.) При этом Жафяров признался, что всю эту работу должна была проводить не Генпрокуратура, а Минюст.
И вот итог, который подводит Соболева: «из миллиардов озвученных по данным Росфинмониторинга доларов у проверенных НКО оказалось 18 миллиарлдов рублей (у кого остальные деньги — секрет, нам не открытый), из 220 тысяч НКО иностранные деньги получили 2200 (1 процент), из них 22 (1 процент от одного процента) признаны агентами. Гора родила мышь. Сколько денег и сил было потрачено на проверки, история умалчивает. Все 22 организации оспорили решения в суде. Сколько останется агентов - неизвестно. Стоило ли принимать закон ради десятка организаций?
В связи с докладом Жафярова глава совета Михаил Федотов предложил на встрече с Путиным 4 сентября поднять вопрос о «создании рабочей группы, которая займется изменением закона о НКО».
Тем временем Конституционный суд зарегистрировал жалобу группы правозащитников, которые ставят под сомнение конституционность ряда положений закона. В Конституционный суд обратился Костромской центр поддержки общественных инициатив, приговоренный к штрафу в 300 тысяч рублей за нарушение порядка регистрации в качестве «иностранного агента». Представители центра жалуются прежде всего все на ту же размытость определения политической деятельности, которая ведет к нарушению конституционных прав.
