Силою слова
Прошло сорок дней со дня смерти о. Павла Адельгейма. Обвиняемому в его убийстве Сергею Пчелинцеву следствие назначило психиатрическую экспертизу.
Между тем вокруг имени псковского священника кипят нешуточные страсти. Наследие пастыря вызывает многочисленные комментарии сторонников самых разных мировоззрений. Церковный официоз пытается приватизировать имя мученика. Но это ему не особенно удается.
Первым попытку такой приватизации сделал протодиакон Андрей Кураев, заявивший чуть ли не на следующий день после убийства, что о. Павел был «последний свободный священник Московской патриархии». Интересно, что Кураев хвалит о. Павла примерно за то же, за что корит о. Иоанна Привалова: за попытку возрождения общинно-приходской жизни, за желание слушать голос Бога, а не правящего архиерея, если тот никого, кроме себя, знать не желает. В одном из своих больших интервью газете «Кифа» о. Павел с горечью признавался, как часто ему вспоминаются слова Пушкина «Они любить умеют только мёртвых...». Эти слова оказались пророческими. В самых разных СМИ появились сочувственные материалы о нем. При жизни — ни слова. Зато теперь прорвало.
Однако после того как в журнале The New Times появилось одно из последних интервью Адельгейма, где псковский мученик прямо говорит о негативном влиянии патриарха Кирилла на институты соборности, поток подыссяк. «Все документы, все новые уставы, изданные Церковью, все это — дело Кирилла». Что с этим теперь прикажите делать?
Хотя, с другой стороны, что делать известно. История знает немало примеров святых, критиковавших иерархию. И ничего, в святцы попали. В этой связи слова патриарха Кирилла, что священник погиб, исполняя пастырский долг, воспринимаются как первый шаг к канонизации.
Внутри церковной ограды прозвучали и другие, не официозные, голоса, но
их практически не было слышно. Свящ. Георгий Кочетков, находившийся во время убийства в паломнической поездке в Великобритании, произнес проповедь, смысл которой сводится к тому, что о. Павел «победил силой своего слова, силой своего свидетельства и примера все то зло, всю ту ложь, которая не изгнана до сих пор покаянием ни из народа нашего, ни из страны, ни из церкви».
Протоиерей Георгия Митрофанова сказал проповедь в петербургском храме Петра и Павла, где он настоятельствует. О. Георгий вспомнил убийство священника Александра Меня. В то время Митрофанов думал, что это последняя кровь и нас ждет духовное возрождение. Но вот прошло без малого четверть века, и ничего подобного не случилось. Кровь о. Павла вызвала в проповеднике чувство близкой беды, новых потрясений. О. Георгий рассказал, что каждый год митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий совершает панихиду по о. Александру, поминает его добрым словом. А вот псковский митрополит Евсевий не только при жизни целенаправленно разрушал все, что делал о. Павел, но не нашел в себе силы прийти покаяться и проститься с ним у гроба. Насколько нужно было возненавидеть пастыря, чтобы не дать ему последнее целование, задал отнюдь не риторический вопрос Митрофанов. И заметил, что этот жест характеризует отношения между клиром и епископом не только на Псковской земле. Церковь не столько развивается, сколько деградирует, отходя от духовных основ жизни.
О. Георгий говорил о том, что в среде церковного народа совсем не осталось святых. Мы не видим их среди нас, потому что выдавливаем из своей среды. О. Павел, безусловно, был святым человеком. Он не просто воспринял традицию святости. Он сам пострадал за Христа в советских лагерях. Кому теперь посмотреть в глаза, увидеть в них свет вечности?
И все-таки свою проповедь о Георгий Митрофанов закончил на оптимистической ноте. Он напомнил, что церковь — это весь народ Божий. И важно, несмотря ни на что, изменять отношения между людьми. Чтобы Царство Света являлось здесь и сейчас.
Фото ИТАР-ТАСС/ Лев Шлосберг
