Одним из результатов Вильнюса для европейских дипломатов и чиновников стало понимание простой истины, что корнем проблем в отношениях между ЕС и Украиной является вовсе не Россия. То есть Россия конечно же часть проблемы. Но попытки Виктора Януковича все объяснить тем, что он, дескать, три года один на один боролся с московским нажимом, не сработали и не принесли ему ни европейских денег, ни симпатий. Потому что после всего, что случилось, после заверений и заявлений Киева о европейском выборе, обернувшихся банальным торгом за деньги и за отказ ЕС от требований освободить Тимошенко, до европейцев вдруг дошло, что проблема — в самом украинском руководстве. Политика которого, со всеми его интригами, коррупцией и хищническим отношением ближнего круга президента к экономике страны, собственно говоря, и делает Украину столь уязвимой перед лицом внешнего давления.

Однако озарение пришло к европейцам с большим опозданием. Соответственно никакого «плана Б» в распоряжении Брюсселя не оказалось. И когда после жестокого набега «Беркута» на ночной Майдан в Киеве поднялась волна протестов, с не осуществившейся мечтой о европейском выборе связанная только косвенно, Европейский союз далеко не сразу смог хоть как-то определиться со своей позицией.

Сразу скажу, что, с точки зрения Майдана, она граничит с предательством. И разочарование участников протеста понять можно. Многие из них ждали как минимум персональных санкций, как минимум помещения Януковича в одну категорию с Александром Лукашенко, чего не произошло. Но можно понять и поведение Брюсселя. В отличие от Лукашенко Янукович для Европы — законно избранный президент, который утратит легитимность, только если проиграет выборы либо провозгласит себя победителем в результате фальсифицированного народного волеизъявления. Консенсуса относительно перевода украинского президента из одной категории в другую, до тех пор пока не будет перейдена некая критическая черта в применении насилия (пока она не перейдена), нет.

Но это не значит, что позиции нет совсем. Некоторые ее ключевые элементы вполне очевидны. Во-первых, ЕС действительно стремится к мирному и политическому урегулированию кризиса. Гражданская война или даже силовое противостояние низкого уровня на своих границах Европе точно не нужно. Достаточно представить себе диверсию на газопроводе, ведущем в ЕС. Поэтому, повторю, в случае эскалации насилия со стороны властей санкции вполне вероятны.

Во-вторых, ЕС не хотел бы играть разъединяющую роль в и без того разъединенной стране. Он скорее хотел бы повторить опыт 2004 года, когда европейские дипломаты стали посредниками и гарантами урегулирования. И дело здесь даже не только в довольно печальном опыте сотрудничества с «оранжевыми» властями, обернувшегося для Запада в целом сплошным разочарованием — не в этом ли объяснение, что с такой готовностью, если не с чувством облегчения, Запад принял Януковича в 2010-м? Оно скорее в том, что в ЕС считают, что выигрывать выборы — дело местных политиков, а не внешних сил. Для сравнения можно посмотреть на соседнюю Молдову. Там проевропейская коалиция вполне может проиграть парламентские выборы следующей осенью, но тем не менее Брюссель не спешит раздавать авансом подарки нынешнему правительству — в виде безвизового режима, например, а дотошно требует исполнения всех согласованных обязательств. До того.

В-третьих, подтверждена готовность подписать соглашения об ассоциации и свободной торговле. С нынешним правительством, разумеется. Но при условии выполнения хорошо известных ему условий. Честно говоря, вторую часть надо было бы четко довести до сведения Киева раньше, а не создавать впечатление, что Европе соглашение нужно больше, чем Януковичу. Возможно, тогда ему не пришло бы в голову блефовать. Но, в любом случае, лучше позже, чем никогда.

Наконец, по крайней мере пока, стало заметно, что желание публично выяснять отношения с Россией по украинскому вопросу, слабеет. Впрочем, в свете того, о чем говорилось в начале статьи, это неудивительно. После того как высшие чиновники ЕС наконец-то заявили, что в аукционе на лот «Украина» они участвовать не собираются, и тем более перебивать чьи-то ставки, это было бы бессмысленно. Европа не любит играть в геополитические игры. Ее задача — способствовать медленным внутренним изменениям в сопредельных странах, понятным и принятым населением.

На спецоперацию по свержению законного правительства все это никак не похоже.


Фото ИТАР-ТАСС/ Максим Никитин