В среду, 28 февраля, в Международном мемориале состоялась презентация годовых докладов Информационно-аналитического центра «СОВА» «Противодействие или имитация: Государство против возбуждения ненависти и политической активности националистов в России в 2017 году» и «Неправомерное применение антиэкстремистского законодательства в России в 2017 году».

Формат докладов несколько изменился по сравнению с прошлым годом, рассказал ведущий встречи директор Центра «СОВА» Александр Верховский: если раньше каждый доклад был посвящен одному направлению мониторинга центра — расизм и ксенофобия, свобода совести и пр., — то теперь темы пересекаются.

Исследователь центра Наталия Юдина, автор первого доклада о противодействии государства возбуждению ненависти, проанализировав имеющиеся у нее данные, приходит к выводу, что количество приговоров за экстремистские преступления в прошедшем году увеличилось, в том числе и за высказывания — они превысили все остальные. Свои «жертвы» правоохранительные органы находят в основном в сети «ВКонтакте». Что здесь, на взгляд Центра «СОВА», настораживает больше всего: при вынесении приговора ничего не говорится о том, какова возможная аудитория, «пострадавшая» от высказывания. Очевидно, что это, как правило, немногочисленные друзья блогера, и правомерность приговора в таком случае вызывает серьезные сомнения.

Кроме того,чаще всего пользователей судят за репосты. Гораздо более эффективно, на взгляд автора доклада, было бы найти непосредственных авторов видео или роликов.

В прошедшем году выросла доля уголовных приговоров, и они стали строже, чаще применяется лишение свободы. Традиционно внимание правоохранителей привлекают низовые националистические активисты. Однако продолжается и развернутое в 2014 году преследование популярных фигур и лидеров ультраправых: в 2017 году были осуждены Дмитрий Бобров, Николай Бондарик, Юрий Екишев и Дмитрий Демушкин, был добавлен срок Владимиру Квачкову.

Прокуратура постепенно отходит от практики судебных запретов и все чаще прибегает к внесудебной блокировке как к основному инструменту «профилактики экстремизма». Таким образом, противодействие экстремизму интенсифицируется именно по направлениям, связанным с ограничением свободы слова. Сами ограничения при этом трактуются слишком вольно. Но, главное, делает вывод Наталия Юдина, наблюдение за активностью ксенофобных групп не показывает необходимости подобной интенсификации.

Мария Кравченко начала свой доклад с того, что Центр «СОВА» неоднократно подчеркивал, что антиэкстремистское законодательство плохо написано и неадекватно применяется. В 2017 году к этим «родовым» признакам добавилось еще и то, что значительно выросло давление на религиозные организации — все чаще верующих обвиняют в экстремизме за пропаганду превосходства своей религии. Так, была запрещена деятельность головной организации Свидетелей Иеговы в России и всех их местных общин, более 150 тысяч верующих оказались под угрозой уголовного преследования. Уголовное дело о создании экстремистского сообщества возбуждено против пяти членов Церкви саентологии в Санкт-Петербурге.

Резко усилились репрессии против запрещенного исламского религиозного движения «Таблиги Джамаат» и последователей турецкого богослова Саида Нурси, суровые наказания обрушиваются на сторонников радикальной партии «Хизб ут-Тахрир», которая в России признана террористической, хотя она не практикует насилия. Число осужденных по обвинению в причастности к этим объединениям выросло в 2017 году более чем в полтора раза, все чаще к лишению свободы приговариваются участники не только организаций, признанных террористическими (здесь сроки доходят до 20 лет), но и экстремистскими.

Борьба с критикой действий России в связи с украинским конфликтом в прошедшем году стала постепенно отходить на задний план, уступив место борьбе с «революцией» и оппозицией — отсюда многочисленные претензии правоохранителей к сторонникам Алексея Навального и Вячеслава Мальцева, а также независимым местным активистам. Центр «СОВА» считает, что здесь речь скорее идет о стремлении нейтрализовать политических противников, чем о заботе об общественной безопасности.

Правоохранительные органы продолжают возбуждать уголовные дела об оскорблении чувство верующих, хотя очевидная несуразность подобных дел приводит к общественному возмущению, а иногда даже к их пересмотру и закрытию. Вообще в обществе возникает все больше вопросов, связанных с вторжением государства в сферу выражения мнения. В последние годы российские граждане чаще обращаются в Европейский суд по правам человека с жалобами на решения российских судов по антиэкстремистским и антитеррористическим статьям. Заявители указывали на нарушение их прав на свободу выражения мнения, свободу собраний, личную неприкосновенность, справедливый суд.

По одной такой жалобе ЕСПЧ в октябре 2017 года вынес решение — был удовлетворен иск нижегородского журналиста Станислава Дмитриевского, который в 2006 году был приговорен к двум годам лишения свободы условно по п. «б» ч. 2 ст. 282 УК (возбуждение ненависти либо вражды, совершенное в СМИ с использованием служебного положения; весной 2004 г. он напечатал в своей газете «Право-Защита» обращения Ахмеда Закаева и Аслана Масхадова). ЕСПЧ решил, что обвинительный приговор Дмитриевскому мог произвести «устрашающее воздействие» и создать у журналистов представление о невозможности обсуждать вопросы общественной значимости, в том числе чеченский вопрос. Неизвестно, впрочем, отметила докладчица, сможет ли позиция ЕСПЧ повлиять на установки российских властей.

Фото: Светлана Солодовник