По данным информационных агентств, в минувшее воскресенье Марш разгневанных матерей прошел более, чем в двух десятках российских городов. Наиболее массовые и заметные акции состоялись в Москве и Санкт-Петербурге, но люди стояли в пикетах и во Владимире, и в Орле, и в Ростове. В первой столице по бульварам от Новопушкинского сквера до Кропоткинской прошло около тысячи демонстрантов. Если в Москве полиция вела себя достаточно лояльно и спокойно (было задержано всего несколько человек, в основном, после провокаций прокремлевских активистов), то в Питере стражи порядка реагировали жестче. Однако в любом случае можно констатировать, что приказов на разгон манифестаций силовики десятого февраля очевидным образом не получали. Скорее даже наоборот – я стал свидетелем нескольких эпизодов, когда полицейские перекрывали проезжую часть, чтобы манифестанты могли беспрепятственно двигаться по заранее объявленному маршруту, и вели они себя при этом крайне вежливо и предупредительно.  А между тем, важно отметить, что акции в поддержку российских политзаключенных (прежде всего – Анастасии Шевченко, впервые в истории отечественного правосудия привлеченной в Ростове к уголовной ответственности «за участие в деятельности нежелательной организации»), уведомления на проведение которых были своевременно поданы в соответствующие городские службы, согласований так и не получили.

На первый взгляд, в действиях властей отсутствует какая бы то ни было логика. Ну, в самом деле – если вы изначально не собирались жестко разгонять несанкционированную акцию, то в чем был смысл ее запрещать? К чему создавать прецедент, ставящий под сомнение необходимость в принципе обращаться к властям за какими-то разрешениями? А зачем выспрашивать дозволения, если и так можно беспрепятственно и фактически без потерь осуществить запланированное? Оптимистичные предположения, что они уже якобы дрогнули и не решаются чересчур агрессивно реагировать на мирный уличный проест, оставим за скобками. Мне представляется, что дело все же в другом. Думаю, в данный момент власти заняты глубоким мониторингом общественных настроений в преддверии разрастания социально-экономического кризиса. И нынешняя их частичная «гуманизация» связана как раз с этим процессом. При этом отметим, что в целом по стране идет жесточайшая зачистка всего регионального оппозиционного актива, включающая в себя возбуждение уголовных дел по вроде бы «спящим» статьям. Тут, помимо уже упомянутого уголовного преследования Анастасии Шевченко, следует вспомнить и дело активиста «Солидарности» Вячеслава Егорова, который сидит в Коломне под домашним арестом по так называемой «дадинской статье» (многократные нарушения в ходе проведения уличных акций), и совсем свежую историю про возбуждение уголовного дела против псковской журналистки Светланы Прокопьевой за якобы имевшее место в одном из ее публичных выступлений «оправдание терроризма»…

Но, как бы на данном этапе ни развивались отношения власти и общества, мне кажется, важно помнить о том, что единственным эффективным ответом на репрессии силовиков остается массовый выход граждан на улицу. Только активизация и эскалация уличного протеста способна переломить ситуацию. Никаких других рычагов давления и инструментов влияния на власть у российского гражданского общества не осталось. Ни избавиться от них, ни хотя бы «принудить к миру» никаким иным способом уже не получится. Чем быстрее общество в целом и политическая оппозиция в частности осознает этот очевидный факт, согласует с ним свою стратегию, тем скорее наступит развязка и тем меньше будут потери…  

 
Фото: 1. Россия. Москва. 10.02.2019. Акция "Марш материнского гнева" в поддержку политзаключенных. Василий Петров    
2. Россия. Москва. 10.02.2019. Участники акции "Марш материнского гнева" в поддержку политзаключенных на Тверском бульваре. Сергей Фадеичев/ТАСС
3. Россия. Москва. 10.02.2019. Участник акции "Марш материнского гнева" в поддержку политзаключенных в Новопушкинском сквере. Сергей Фадеичев/ТАСС