Кризис среднего возраста
Прошедший в Риге саммит НАТО вызвал чрезвычайно эмоциональную реакцию отечественных СМИ, особенно телевидения. В их трактовке встреча лидеров Североатлантического альянса едва ли не целиком была посвящена России. Даже в том, что саммит впервые проходил на территории бывшего СССР, увидели некий особый вызов. Страсти совсем уж разбушевались, когда стало известно о выступлении американского сенатора Ричарда Лугара на проходившей одновременно с саммитом конференции. В своем выступлении политик заявил об угрозе «энергетического давления» со стороны России, которая якобы может возникнуть в отношении нескольких натовских государств. И так как сенатор настаивал, что в этом случае следует применять пятую статью натовского устава, которая говорит о коллективной обороне, в Москве тут же завели речь об агрессивных устремлениях блока.
В дни саммита я был Риге, участвовал в конференции, на которой выступал Лугар. И должен сказать, что на самом совещании НАТО, и в официальных заявлениях, и в документах, – ничего антироссийского не было. Был, наоборот, подтвержден курс на тесное сотрудничество с Россией и диалог в различных областях. Другое дело, что в речи президента США, который также выступил на конференции, Россия уже упоминалась не как партнер в широком смысле слова, а как партнер по решению конкретных проблем. Это не ужесточение, а некоторое похолодание: с нами хотят сотрудничать по Ираку, Корее, вопросам борьбы с терроризмом, нераспространения ядерного оружия – но не рассматривают нас как партнеров.
Между тем, российские СМИ, скорее по лени, чем по злому умыслу, муссируют выдуманные проблемы, не желая замечать реальных. Почему-то никто не читает документов, принятых на саммите. Если бы журналисты дали себе труд изучить эти документы, то выяснили бы, что альянс всячески пытается преодолеть, скажем так, кризис среднего возраста, найти себе новое предназначение. Ведь НАТО постоянно приходится находить причины, оправдывающие ее существование, потому как главная задача, для выполнения которой блок был создан — сдерживание коммунизма внутри и внешней агрессии извне, — оказалась выполненной. Этим объясняется и стремление расширяться за счет приема все новых стран, и попытки расширить зону ответственности альянса за пределы европейского континента.
Сейчас дальнейшая судьба НАТО во многом поставлена на кон, потому что взят курс на выход из зоны былой ответственности, на решение проблем глобальной мировой безопасности. Неслучайно одним из главных вопросов саммита стал вопрос об усилении военного контингента в Афганистане. НАТО здесь скорее проигрывает, чем выигрывает. Талибан оправился от ударов, нанесенных по нему пять лет назад, и уже контратакует. В первую очередь потому, что западноевропейские союзники США не хотят направлять своих солдат на войну. А если все же посылают, то с условием неучастия войск в военных операциях, ограничивая их дислокацию исключительно безопасными районами Афганистана. Европейцы не хотят посылать войска в Афганистан, хотя они там нужны, и вообще, как известно не могут выставить «в поле» более 30-40 тысяч солдат. Постоянно сокращают военные расходы. Как раз это, на мой взгляд, и показывает неготовность союза воевать с кем бы то ни было. И уж точно никто в НАТО не собирается воевать с Россией.
Что, впрочем, отнюдь не означает отсутствия настороженности или даже предвзятости по отношению к нашей стране. Свидетельством чего и стала речь сенатора Лугара. Надо сказать, «официальные» натовцы если и говорили в кулуарах саммита об энергобезопасности, то только в ракурсе необходимости обеспечить защиту нефтепроводов, танкеров, проходящих через проливы, от террористической угрозы, а вовсе не от России. По мнению Лугара, однако, безопасность заключается в том, чтобы заставить поставщиков нефти и газа следовать определенным правилам, которые предлагают потребители. При этом непонятно, какую легитимность имеют подобные правила, кроме чьего-то нежелания закупать товар по рыночным ценам. Поневоле напрашивается мысль, что эти правила предполагается навязать под угрозой каких-то действий НАТО. Однако возможность каких-то силовых действий в отношении России Лугар всячески отрицал.
Еще большее недоумение у меня вызвало требование, чтобы НАТО обеспечивала допуск инвесторов в страны — производители нефти. Это уж совсем что-то запредельное. С точки зрения любого права: коммерческого, экономического, всякого.
Как объяснить все эти пассажи обычно весьма разумного и умеренного сенатора? Объяснений может быть несколько. Хотел бы сразу исключить возможность того, что респектабельный американский политик выполнял заказ со стороны компаний, которые хотят прорваться с помощью НАТО на рынок. Думаю, что, во-первых, речь, прежде всего, идет о попытке украсть тематику энергетической безопасности у Европейского союза. Между двумя союзами идет острая конкурентная борьба за влияние в Европе, в мире — очень острая. НАТО постоянно торпедирует инициативы Европейского союза по внешней политике и политике безопасности. Вспомнить хотя бы о неприятии идеи по созданию сил, способных действовать самостоятельно от НАТО.
Во-вторых, это некое поощрение «новых натовцев» из числа стран Центральной и Восточной Европы, склонным к антироссийским настроениям. Третье: не исключаю, что Лугар таким образом стремится найти для НАТО еще одну сферу приложения сил, которая оправдывала бы существование организации. Насколько заявление авторитетно и готова ли НАТО, на самом деле, двигаться дальше в области энергобезопасности, будет видно по тем действиям, которые последуют или не последуют в ближайшие годы. Но пока НАТО крайне аккуратно во всем, что касается этой темы, а «старые европейцы» и вовсе не хотят ее поднимать.
Тем не менее, не исключено, что американцы, играя на разъединение Европы, могут поддержать идею «энергетического НАТО». Так же, как и восточноевропейцы. А, например, немцы никакого «энергетического НАТО» не хотят. Наконец, можно предположить, что это некое отражение взглядов нынешней администрации США, и здесь действительно содержится скрытая угроза России. Но тогда все выглядит весьма топорно. Вся аргументация построена на истории с временным прекращением поставок газа на Украину. Между тем, сейчас уже известно, что прекращение было полностью легитимным и последовало после девятимесячного отказа Украины вести какие бы то ни было переговоры по поводу повышения цен на газ. Единственная вина России в том, что она очень плохо в смысле пиара провела эту акцию.
Наконец, выступление Лугара можно считать отражением общего недоверия к внутренней и внешней политике России. На Западе считают, что Россия по полной программе идет к отходу от демократических норм и перешла в жесткое контрнаступление по всем фронтам, что частично правда. И эту критику стоит учитывать при формировании российской политики.
Теперь о перспективах приема в НАТО Украины и Грузии. На рижском саммите никакого заявления о приглашении новых членов не планировалось. Планировалось заявить о переходе к более интенсивным контактам с Грузией и Украиной. Произошло это в связи с общей усталостью союза от постоянного расширения, с одной стороны, а также в связи с тем, что пришло осознание того, что Грузия нестабильна, имеет территориальные проблемы и что желание принять ее в НАТО нереалистично. Украина тоже политически не очень стабильная страна, в которой к тому же большинство населения не хочет вступать в НАТО. Между тем Североатлантический альянс – «союз для хорошей погоды», он не принимает проблемных государств. Но, тем не менее, стоит ожидать усиления давления на Россию, с тем, чтобы она принудила непризнанные республики, которые не хотят возвращаться ни в какую Грузию, вернуться — чтобы Грузия была готова к вступлению в НАТО. Очень сомнительно, чтобы Россия стала принуждать, кого бы то ни было. Тем более что это очень трудно, если вообще ни невозможно.
Главный итог в том, что Североатлантический союз, с одной стороны, не преодолел свой кризис, а с другой стороны, достаточно успешно пытается приспособиться к новой действительности. Самый острый период кризиса уже прошел, и, несмотря на огромное количество проблем, НАТО остается динамично развивающейся организацией, с которой необходимо вести диалог и взаимодействовать. Только делать это надо с реальных позиций. Москва в последнее время такого поведения не демонстрирует. Озадачивает озвученная недавно идея создания двух систем безопасности — одной основанной на Организации договора коллективной безопасности (нашего НАТО), другой – от НАТО — и разделе зон ответственности. НАТО никогда не признает за ОДКБ зону ответственности, а систему структурированной конфронтации, как в холодную войну, мы создать можем. Тем более что в НАТО последние года два все-таки усиливаются антироссийские настроения, и такие идеи могут привести к очень опасным последствиям.
