Так называется фильм немецкого режиссера Флориана Хенкеля фон Доннерсмарка, который я посмотрел на днях, и о котором вы возможно уже слышали. Если вы сами его не смотрели, то пересказ сюжета навеет тоску: ГДР, «Штази», матерый агент, который следит за парой деятелей искусств, разочаровавшихся в социализме. Сам по ходу разочаровывается в нем, в конце концов, спасает героев ценой собственной карьеры, хотя главная героиня и погибает. В финале Берлинская стена рушится. С учетом того, что фильм немецкий, собравший массу премий, да к тому же без стрельбы и погонь, можно предположить, что это нечто занудное, заумное и лубочно-антикоммунистическое.

Это не так. Поэтому фильмы и надо смотреть, а не пересказывать. Не помню, когда еще за последнее время мне в голову приходил эпитет «человечный фильм». «Жизнь других» действительно очень человечное кино, но я не кинокритик и не пишу кинорецензию. Просто хороший фильм заставляет человека задуматься и еще о чем-то помимо перипетий сюжета.

И я думал о том, что при всех ужасах хоннекеровского социализма, наш-то был еще ужасней. В фильме агенты «Штази» изощряются, как могут, чтобы собрать ДОКАЗАТЕЛЬСТВА. И в итоге отпускают и подозреваемого диссидента, и спасшего его агента только потому, что улик недостаточно. Там есть еще немало таких моментов, когда они рассуждают о способах заставить виновного признать свою вину как о целой науке. У нас, я думаю, никто не стал бы заморачиваться такими глупостями. Наши «органы» собирали не доказательства, а ПРИЗНАНИЯ. И сознаваться заставляли не только виновных, но и кого угодно. И уж, конечно, никто не стал бы отпускать подозреваемого всего лишь за недостатком улик, тем паче, если подозреваемым оказался свой же чекист.

Впрочем, это, конечно, частности. Диктатура с получеловеческим лицом все равно диктатура. Подумал-то я о том, что вот наш же народ натерпелся не в пример больше, а разве есть у нас хорошие «человечные фильмы» об этом? Какие-то попытки были, некоторые даже относительно удачные, но в целом ситуация такая, что не только нет такого кино – нет и потребности в таком кино. И не потому, что народ устал от разоблачений сталинизма или от чернухи. Народ с наслаждением смотрит все эти сериалы про зону, каких-то «братков», киллеров, антикиллеров, а также галерею «дорожно-патрульных» передач в телевизоре.

Где-то поздно вечером прошли без большого резонанса потрясающие фильмы Сванидзе, где-то еще что-то. Но вот именно что «прошли». Действительно, как «жизнь других» — то есть не наша, не с нами это было, с какой-то другой страной, которая в войне сама с собой уничтожила миллионы соотечественников!

Немцам тоже пришлось несладко. Гитлеризм — страшная вещь. Гитлер, поражение во Второй мировой войне, а для половины страны еще и коммунистический режим на сорок лет. Но немцы пережили это, преодолели. Они поняли главное — это плохо! Фашизм – это плохо, коммунизм – это плохо! Они покаялись перед остальным миром, извинились перед собственным народом, они хотят идти вперед, покончив с прошлым, но не забыв его.

Когда же у нас будет то же самое? Я думаю, что очень нескоро, потому что нам не хватает двух важнейших вещей: исторической памяти и умения отличать добро от зла. Ну как такое может быть, чтобы в стране, где в ходе коллективизации, индустриализации, репрессий, борьбы с космополитами, уклонистами и шпионами, посадили, расстреляли, выслали, покалечили миллионы и миллионы, что бы в такой стране всерьез велись дискуссии на тему, хороший был Сталин человек или плохой? Говорят, что нет такой семьи, где в войну кто-нибудь бы не погиб. Но ведь и репрессии, так или иначе, коснулись почти всех. Если и не вашей семьи лично, то друзей, знакомых, соседей. Но мы словно все это забыли!

Сколько раз мы еще пройдем по кругу, то развенчивая, то возвеличивая Сталина? Каждое новое поколение словно начинает постигать историю страны заново. И никаких уроков из этой истории не извлекает.

В фильме есть момент, когда главный герой приходит в архив и получает свое «дело». Там же в картотеке он спокойно узнает имя агента, который за ним следил и фактически спас его. Но также легко он мог бы узнать имя любого другого агента. Я не знаю, хорошо ли это. Это тонкий этический момент. В Польше, Прибалтике, в некоторых других бывших коммунистических странах намерены составить и публично обнародовать списки всех, кто сотрудничал с коммунистами. Я не считаю, что это правильно. Не нам судить этих людей. Но те люди, кому нанесли непосредственный вред, имеют полное право знать, кто на них доносил, кто издевался над ними и ломал судьбы им и их близким.

Однако в любом случае, в этих странах уже однозначно решили: быть стукачом — плохо, быть агентом политической полиции и участвовать в репрессиях — плохо. А у нас? У нас плохо, что памятник Дзержинскому до сих пор на прежнее место не вернули — вот, что плохо. Бывший сотрудник «Штази» или Секуритате Чаушеску – это клеймо, а у нас бывший сотрудник КГБ – это как медаль.

И о каком будущем страны мы можем говорить, о каком движении вперед, если все время ходим по кругу? О какой национальной идее, нравственных идеалах и патриотизме можно рассуждать, если мы не в состоянии просто отличить плохое от хорошего, путаем добро со злом, так и эдак взвешивая, можно ли заниматься истреблением своего народа и десятилетиями насиловать его? Или все-таки не стоит всего этого делать? Много ли еще на свете мест, где на подобные вопросы до сих пор не нашли ответа? Иран, Северная Корея, Ливия, Куба? Хорошо нам в такой компании?