Большое волнение поднялось в эти дни вокруг предполагаемого устройства в Смоленской области кладбища немецких солдат, погибших здесь во время Великой Отечественной. Окончательное решение еще не принято, на него еще можно повлиять в ту или иную сторону, что, собственно, и пытаются сделать мелкие организации с «большими» названиями типа Международного союза советских офицеров. К их письмам протеста добавились подписи местного населения против «кощунственной идеи мемориального захоронения на нашей земле тех, кто хотел ее поработить и уничтожить», которые нетрудно было собрать. Так что смоленское начальство в некотором раздумье.

Логика этих протестов проста: враг – навсегда враг. И по-человечески это даже понятно, потому что наши жертвы в войне действительно были огромны, Германия действительно напала на нас первая и действительно хотела поработить и уничтожить. Но ведь всякая война когда-нибудь заканчивается. Великая Отечественная закончилась 62 года назад. А для немецких солдат, погибших на смоленской земле, она закончилась еще раньше. И вместе с войной для них закончилось вообще всё.

И что же теперь делать? Оставить их кости гнить в полях и болотах? А как бы нам хотелось, чтобы поступили с останками советских солдат, павших на чужих землях, в той же Германии? Для немцев они точно такие же враги, и не суть важно, кто на кого напал и на чьей стороне была высшая справедливость – чужой солдат он и есть чужой. Так вот в Германии более трех с половиной тысяч кладбищ, где похоронены советские солдаты! Смоленское же кладбище станет (если станет) лишь шестнадцатым немецким кладбищем на российской территории (по тем сведениям, которые удалось обнаружить, но, в любом случае, порядок цифр таков).

И можете не сомневаться, что кладбища советских солдат в Германии содержатся в идеальном порядке. Причем содержатся за счет немецкой стороны. Не уверен, что там был бы такой же порядок, если бы содержание взяло на себя наше правительство. Не уверен я и в том, что деньги вообще выделялись бы, потому что у нас никогда и ни на что нет денег.

Мы, впрочем, всегда нервно реагируем на различные «манипуляции» с советскими воинскими захоронениями за границей. Взять хотя бы историю с таллинским Бронзовым солдатом, из-за которой мы Эстонии чуть новую войну не объявили. Но в итоге-то, заметьте, эстонцы сделали все максимально аккуратно. И останки перенесли, и памятник. Им самим он глаза больше не мозолит, а те, кому это место дорого, могут придти в специально отведенное место. Так что все оказалось не так страшно, как поначалу думали.

Однако вот вам вопрос: а в дальнейшем на чьи деньги будут поддерживаться чистота и порядок на таллинском воинском кладбище? Бьюсь об заклад, что мы станем требовать этого от эстонцев. Между прочим, смоленский погост также предполагается содержать за германский счет. Таким образом, мы сами практически не несем расходов по уходу за могилами советских солдат, покоящихся за пределами нашей страны, и ничего не тратим на могилы оккупантов. Наша сторона несет только «моральные расходы», расходуя свой демагогический пыл.

Я умышленно не хочу здесь много говорить о таком совершенно позорном, бесстыдном факте: миллионы НАШИХ солдат до сих пор лежат не похороненными в лесах и болотах. Северо-западное направление уже много лет является клондайком для мародеров, черных археологов, торговцев военными реликвиями. Да и если бы только северо-западное! На этом фоне чистенькие, ухоженные кладбища захватчиков и вправду будут казаться кощунством.

Однако что же все-таки с ними делать? Я обратил внимание, что когда начинаются очередные протесты против очередного немецкого захоронения, ветеранов, то есть тех, кто непосредственно воевал с немцами, почти не слышно. На днях один из них рассказывал, как они ездили в Германию и встречались с немецкими ветеранами. И сказал о своих чувствах коротко: «Да такие же деды, как и мы». Люди, которые сами, на личном опыте знают, что такое война, к бывшим врагам относятся намного терпимее! Когда такие ветеранские встречи происходят и те, кто стрелял друг в друга, жмут руки – вот это и означает, что война закончилась на самом деле.

Если живым больше нечего делить и не за что воевать, то что делить и за что воевать с покойниками? Требуя уважения к своим могилам, давайте будем уважать и чужие. Наверное, немецкое кладбище под Смоленском действительно будет кому-то казаться странным. Но разве можно было представить в свое время, что на Бородинском поле будет стоять монумент в память «солдат Великой Армии», погибших здесь в 1812 году? Однако такой монумент есть, и никакого раздражения он не вызывает. Не по своей воле солдаты приходят на чужую землю и остаются лежать в земле на чужбине, за тысячи километров от родных мест.