В России случаются теракты двух видов. При первом виде терактов власть обыкновенно пытается отрицать, что это — теракты или преуменьшает их последствия. Когда перед Бесланом упали самолеты, власть три дня сомневалась, что это — теракт. Во время Беслана мы слышали, что заложников в зале всего 350. Из свежих примеров можно назвать недавнее покушение на президента Зязикова — Зязиков категорически его отрицает.

При втором виде терактов власть моментально признает сам факт теракта и тут же ловит преступника. В отличие от Беслана и «Норд-Оста», такие теракты, как правило, влекут минимальные жертвы. Так мгновенно раскрытый подрыв поезда «Москва-Грозный» был выполнен столь удачно, что жертв не было. А взрывы на автобусных остановках в Воронеже, раскрытые к 9 мая позапрошлого года, каждый раз производились после того, как набитый автобус уже отъезжал от остановки. Нетрудно заметить, что взрыв поезда «Москва-Петербург» принадлежит ко второму типу терактов.

Еще раз: я не сужу о самом взрыве. Об этом никто не вправе судить, кроме экспертов или следователей. И все выглядит очень серьезно: в 30 метрах перед мостом под локомотивом взрывается бомба, и локомотив чудом, потому что идет на большой скорости, проскакивает мост и только потом заваливается на бок.

Но мне кажется странным вот что. Обычно власть всячески преуменьшает степень ущерба. Только что нам заявили, что покушения на президента Ингушетии не было. Количество погибших в «Норд-Осте» до сих пор официально занижено как минимум на пятьдесят человек. Здесь же степень ущерба всячески подчеркивают, говоря, что только непрофессионализм террористов привел к тому, что они подорвали не тот рельс и не рассчитали, что наличие контррельсов позволит поезду проскочить реку. Хорошо. Все бывает. (Вон того же Зязикова обстреляли – да не попали.) Но ведь следствие обязано проработать и второй вариант – что террористы, наоборот, тщательно все рассчитали. И тогда получается теракт с минимальным количеством жертв и максимальным психологическим воздействием на президента Путина: поезд-то элитный, все питерские им ездят. Все под ударом.

Как я уже сказала, теракты второго рода раскрываются быстро. Фашисты, взорвавшие Черкизовский рынок, были схвачены сразу. Сразу был пойман полковник Квачков, покушавшийся на Чубайса. Исходя из этого можно предсказать, что те, кто взрывал поезд «Москва-Петербург», будут пойманы очень скоро и, как установил с фантастической проницательностью следователь уже спустя несколько часов после взрыва, окажутся нацистами.

Это, так сказать, первая группа фактов.

Вторая группа фактов связана с взаимоотношением властей и нацистов. Это довольно странные взаимоотношения. Порой их странность просто бросается в глаза, как в случае с группой Дмитрия Боровикова. Напомню, что группа Боровикова в Питере регулярно убивала людей – «чурок», таджиков и пр. В конце концов один из членов группы не выдержал и дал показания одному из журналистов «Агентства журналистских расследований». Журналисты передали данные органам. Группа захвата пришла арестовывать Боровикова и первым делом влепила ему пулю в лоб, возможно, чтобы не рассказал лишнего. Его банду арестовали, и прокуратура… стала упрашивать ее членов отказаться от показаний в убийствах.

Но даже и тогда, когда подобных сбоев не происходит, очевиден поразительный феномен: фашистов у нас не преследуют. Фашистов у нас используют. Сравним, например, фашистов и «Другую Россию». «Другая Россия» людей не убивает, видео убийств в интернете не вывешивает, терактов не совершает. Фашисты убивают людей, вывешивают съемки в интернете, совершают теракты.

«Другую Россию» преследуют, митинги разгоняют, людей не пускают на митинги самыми хитроумными способами. Был, например, случай, когда человек ехал в поезде на митинг, и милая девушка, которая к нему подошла, выхватила у него паспорт, разорвала и выкинула в окошко. Без паспорта его сняли с поезда. С нацистами – наоборот. Есть две категории населения, которые могут совершать преступления безнаказанно. Это – высокие чиновники и нацисты. Люди, нанесшие с десяток ножевых ранений вьетнамцу или таджику, могут отделаться условным сроком за хулиганство.

Возможно, в ФСБ не знают, но всякое такое убийство – это теракт. Когда человека убивают не из корыстных или личных соображений, а из-за идейных – это теракт. В России нацистами ежегодно совершаются сотни терактов, ФСБ не только не раскрывает их, но даже и не считает их терактами.

Это вторая группа фактов, которая бросается в глаза, когда речь идет о поезде «Москва-Санкт-Петербург».

Третья группа фактов состоит в том, что наши органы все сильнее привыкают к показухе. Глава ФСБ Патрушев недавно сказал, что в прошлом году в России предотвращено 300 терактов. Что были предотвращены теракты на саммитах в Сочи, Самаре и Санкт-Петербурге. Изумленное общество не попросило у него разъяснений, но ведь за эти 300 терактов кто-то должен был получить как минимум триста звездочек, согласитесь? 24 человека получили награды за ликвидацию Басаева; еще сколько-то – за процесс Максима Панарьина, воронежского террориста, взрывавшего остановки после отхода автобусов. Интересно, сколько человек получили награды за операцию по снятию с поезда активиста «Другой России» путем выкидывания паспорта в окно?

Сформулирую очень важную мысль: низы могут. В России сформирована устойчивая прослойка исполнителей, которые получают награды за Панарьина, Басаева, за 300 терактов и за саммит в Сочи, и деятельность этих людей начальство всячески поощряет. Как отметил глава ФСБ Патрушев, за 2006-й год терактов предотвращено вдвое больше, чем за 2005-й.

Четвертый фактор состоит в том, что в России наступила предвыборная пора. И силовики, руководящие страной, смертельно боятся, что Путин уйдет, а не тот преемник сдаст их, просто потому, что не является их подельником. (Напомню, например, что Сергей Иванов ни разу не высказался насчет раздела ЮКОСа.) Иными словами – верхи хотят. Хотят, чтобы Путин остался. А он может остаться, только если произойдет нечто чудовищное. К примеру, крупный теракт, совершенный нацистами. Такой, который заставит Путина воскликнуть: «Я должен спасти Россию от коричневой чумы!»

Такой теракт, разумеется, требует многочисленных «пробивок», которые, впрочем, неотличимы от мелких – на уровне майора — провокаций в стиле «подбил — раскрыл». А провокации, в свою очередь, неотличимы от неизбежных последствий предоставленного нацистам карт-бланша. Если вы не арестовываете людей, когда они убивают таджиков, то эти люди рано или поздно начнут взрывать рынки и поезда, и за всем майор уже не уследит. Я намеренно избегаю выводов о конкретном взрыве поезда «Москва-Петербург». Такие выводы надо делать, основываясь не на логике, а на фактах. Я бы даже сказала, что третья группа терактов – те, которые совершаются сами собой, без всяких кураторов, просто от безнаказанности — являются наиболее удобными для власти.

Но можно констатировать. В России сложилась предтеррористическая ситуация. Ситуация, когда ВЕРХИ МОГУТ, А НИЗЫ ХОТЯТ.